Война с Митридатом (89—85 гг.)
В то время как союзническая Италия с большим мужеством и геройством отстаивала свои права на существование, на римском Востоке развертывались события мирового значения. На развалинах древнего царства Селевкидов поднимались одно за другим новые государства, стремившиеся возродить традиции Селевкидов и, захватив в свои руки посредническую торговлю между Востоком и Западом, объединить под своей властью страны Переднего Востока.
Среди эллинистических царей в это время своими широкими планами и организаторскими способностями прославился понтийский царь Митридат VI Эвпатор (120—63 гг.), молодой, образованный и в высшей степени честолюбивый султан1. Пользуясь ослаблением внешней политики Рима, Митридат подчинил своему влиянию соседние страны и в конце II в. создал огромное царство, охватывавшее весь северо- и юго-восточный берег Черного моря, включая Понт, Пафлагонию,
Каппадокию, Малую Армению, Колхиду и Боспор- ские владения (regnum Bosphoricum) с северогреческими колониями на Крымском полуострове. Со своих владений Митридат собирал ежегодно 300 талантов денег и 180 тыс. четвертей пшеницы дани. Влияние Митридата распространялось далеко за пределы его владений. Он поддерживал связь со скифами, сарматами, дунайскими галлами, фракийцами и иллирийцами.
В отношении Рима Митридат первое время держался выжидательной, осторожной политики. Мирные отношения между обоими государствами были нарушены лишь после того, как Митридат в 91 г., воспользовавшись осложнением в Италии, изгнал из своих владений Никомеда III, царя Вифинии, союзника Рима, а зять Митридата, армянский царь Тигран, с его согласия изгнал из Каппадокии царя Ари- обарзана, тоже союзника Рима. На выручку своих вассалов римляне отправили войско под командой
М. Аквилия, друга Мария, подавившего революцию рабов в Сицилии (99 г.). Аквилий заставил Митридата восстановить изгнанных им царей в их прежних владениях и возместить убытки. На первое предложение понтийский царь согласился, а во втором отказал, что и послужило поводом к первой войне с Митридатом (88 - 84 гг.).
В распоряжении Митридата имелся флот в 400 кораблей и сухопутная армия в 300 тыс. человек, составленная из самых различных народностей — греков, скифов, сарматов, пафлагонцев, фракийцев, бастарнов и других воинственных народов. Союзниками Митридата были царь Тигран и средиземноморские пираты. Своему выступлению понтийский царь придал характер борьбы за освобождение восточных провинций от засилья чужестранцев — италиков, египтян и евреев, проживавших в восточных городах и занимавшихся ростовщичеством, торговлей и ремеслами. Во время своего пребывания в городе Эфесе Митридат издал тайный приказ, предписывая начальникам городов в установленный срок, по истечении 30 дней, произвести погром находившихся в их пределах чужестранцев, женщин, детей и вообще всех людей свободного происхождения, говоривших на латинском языке. Рабам была обещана свобода при условии, если они перебьют своих господ и примкнут к восставшим. Кроме того, все, принявшие сторону Митридата, освобождались от долгов.
Призыв Митридата к организованному погрому нашел отклик во всех городах азиатского материка и островов. По преданию, в одной провинции Вифинии перебили более 80 тыс. италиков; несколько десятков тысяч римских граждан погибло на острове Делосе. В Эфесе, Пергаме, Милете и других местах целыми сотнями и тысячами избивались римляне и италики, не взирая ни на пол, ни на возраст, ни на происхождение. Людей убивали на улицах, в домах и в храмах, у алтарей богов.
«Было очевидно, что жители Азии действовали так против римлян не столько из страха перед Митридатом, сколько из ненависти к ним» Вместе с тем Митридат освободил Азию от уплаты дани в течение пяти ближайших лет, декретировал уменьшение долгов наполовину, произвел новое перераспределение территорий, в подвластных ему областях посадил своих управителей, ввел новую, более полноценную монету, золотую тетрадрахму с собственным изображением, и вступил в связь с италийскими повстанцами. Столицей своего государства Митридат объявил город Пергам.
Укрепившись в Азии, Митридат повел наступление на Европу. Полководцы Митридата заняли Фракию и Македонию, острова Эгейского моря, вступили на территорию Аттики и заняли Афины. Послы Митридата были отправлены в Египет, Нумидию, на Крит и в Сирию с призывом к восстанию против ненавистного господства Рима.
Неожиданные успехи понтийского царя открывали перед Римом перспективу новой войны на Востоке, отодвинувшей на второй план все другие вопросы.
Речь шла не только о сохранении одной из самых богатых римских провинций и о захвате добычи и рабов, в которых после Союзнической войны ощущался недостаток, но и о сохранении самой колониальной державы Рима. В этом причина той исключительной страстности, с которой велась между партиями борьба за выбор главнокомандующего восточной армией.
На роль верховного командира претендовали два кандидата — Луций Корнелий Сулла (Lucius Cornelius Sulla) и Гай Марий. Суллу поддерживали оптиматы, а за Мария подавали голоса всадники и популяры, в равной мере враждебные оптиматам и их ставленнику. Формально права на верховное командование имел Сулла, консул 88 г. В Союзнической войне Сулла, совершенно затмивший Мария, получил высшую военную награду— венок из
травы и полевых цветов (corona obsidional is), а во время своего преторства в Киликии Сулла хорошо изучил азиатские провинции и нравы их жителей.
Однако Марий и поддерживавшие его всадники и популяры ни за что не хотели уступать руководство военной кампанией Сулле, их врагу. Сам Марий, несмотря на почтенный возраст, укрепляя свой организм физическими упражнениями, сохранял еще достаточно энергии.
«Мучимый страшным честолюбием, Марий боролся со старостью и слабостью чисто по-детски. Он ежедневно ходил на Марсово поле и принимал участие в гимнастических упражнениях молодежи, старался показать, что его тело было еще способно легко владеть оружием, что он крепко сидит на коне, хотя в старости был неповоротлив, очень толст и жирен»'.
Для достижения своих целей Марий вступил в соглашение с народным трибуном 88 г., человеком даровитым и красноречивым, приверженцем Ливия Друза и притом неоплатным должником, Публием Сульпицием Руфом (P. Sulpicius Rufiis). Говорили, что долг Сульпиция Руфа достигал 3 млн. сестерций. В случае счастливого исхода военной кампании, в чем ни Руф, ни Марий не сомневались, Руф надеялся поправить свое состояние, освободившись от долгов. На кандидатуре Мария Руф объединил интересы марианских ветеранов, всадников, вольноотпущенников и раздраженных умалением своих прав италиков. С последнего Руф, собственно, и начал.
Не открывая своих истинных намерений, Сульпи- ций Руф выступил в комициях с предложением распределить вольноотпущенников и италиков по всем 35 трибам, что дало бы союзникам перевес в народ-
ном собрании; вместе с тем Сульпиций предлагал очистить сенат от продажных элементов и вернуть эмигрантов. Против предложения Сульпиция восстал сенат, а консул этого года Сулла с целью задержать законопроект назначил религиозные торжества (feriae), во время которых нельзя было ни созывать комиций, ни выявить каких-либо законодательных предложений. Но это нисколько не смутило народного трибуна, опиравшегося на вооруженный отряд в 3 тыс. человек, составленный из рабов и вольноотпущенников.
В сопровождении этого отряда Руф явился в ко- миции и потребовал отмены распоряжений консула. Пытавшиеся протестовать были избиты сторонниками Сульпиция, но все же консулам удалось вовремя оставить комиции и покинуть Рим. Сулла отправился в Кампанию, где в то время под Нолой уже стояла армия, готовая к отплытию на восточный театр военных действий.
В Риме после отъезда консулов было принято предложение Руфа о распределении союзников по всем 35 трибам, затем при новом составе комиций было постановлено отобрать командование армией у Суллы и во главе кампанской армии поставить Мария.
Избранный главнокомандующим Марий стал готовиться к походу, предварительно отправив двух легатов в лагерь Суллы в Кампанию с требованием сложить командование и передать ему войска. Сулла в ответ на это созвал военный митинг и нарисовал перед собравшимся войском блестящую перспективу богатой и легкой войны на Востоке. В заключение своей речи он указывал, что единственным препятствием к осуществлению столь блестящей перспективы является Марий и его войско. Армия волновалась. В то время как командный состав колебался, солдаты, забрасывая делегатов камнями, требовали немедленной войцы с Марием.
Использовав настроение войска, Сулла с шестью легионами двинулся на Рим для «освобождения города от тирании». Под стенами города и в самом городе произошел ожесточенный бой между суллански- ми когортами и находившимся в городе гарнизоном, которым командовали Марий и Сульпиций.
«И вот тогда-то на улицах Рима разыгралось настоящее сражение, как между настоящими враждебными лагерями, первое в своем роде, уже не в виде простого восстания, а по-настоящему, под трубные звуки и с развевающимися знаменами, по военному обычаю. До столь великого бедствия довела внутрен
няя рознь, на которую вовремя не обратили достаточно внимания»
Кампания Суллы казалась проигранной. Суллан- ские легионы дрогнули и двинулись назад; и вот в последний момент в ряды сражающихся бросился сам Сулла со знаменем в руке и восстановил порядок.
«Это произвело впечатление. Отчасти из страха перед вождем, а отчасти от стыда, что они покинули знамя, солдаты прекратили бегство и вернулись в строй»2.
В последний момент, чтобы спасти свое положение, марианцы провозгласили свободу рабов при условии вступления в ряды марианцев, но уже было поздно. В этом их предупредил Сулла. По преданию, всего три раба откликнулись на призыв Мария. Победа осталась за Суллой, ставшим неограниченным повелителем Рима.
Разбитые марианцы разбежались или попали в плен. Сульпиций был убит, а Марий бежал в Остию, где сел на корабль, чтобы ехать в Африку, но противные ветры пригнали его к берегу и, спасаясь в болоте близ города Минтурн, он попал в плен суллан- ского дозора. Был отдан приказ убить Мария в местной тюрьме, но галл, которому надлежало выполнить это поручение, не осмелился поднять руку на великого римского героя, и Марий был освобожден. В конце концов, после многих приключений, Марий высадился в Африке на территории Карфагена, где встретился со своим сыном и некоторыми видными марианцами. Несмотря на 70-летний возраст, герой кимврской войны с напряженным вниманием следил за развертывавшимися событиями в Риме, ожидая исполнения предсказания, что он в седьмой раз будет консулом.
Своим походом на Рим Сулла открыл новую, полную крови и драматизма страницу римской истории — истории борьбы командиров за верховную власть. Последнее столетие Римской республики представляет сложный и интересный период античной истории. Сложная сама по себе борьба между командирами в еще большей степени осложнялась столкновениями социальных интересов различных групп римского общества, втянутых в борьбу. Борьба между командирами являлась одной из разновидностей классовой борьбы в античном обществе. Так дело понимали и античные историки, писавшие об этом периоде.
«После всего пережитого римлянам не оставалось ничего другого, как только поднять братоубийственное оружие против самих себя, и римский форум превратить в арену столкновения римских граждан друг с другом по гладиаторскому обычаю (cives cum civibus suis gladiatorio more concurrent).
Было бы легче перенести, если бы вождями этих святотатственных безумий были какие-либо неизвестные плебеи или опустившиеся нобили. Но - о, позорное преступление — таковыми являются Марий и Сулла. Сколь это великие люди какие командиры слава и украшение своего века» (decora et ornamenta saeculi sui).