Виды пактов в римском праве

Как отмечалось ранее, пакты в римском праве были од­ной из разновидностей договоров и служили для закрепле­ния достигнутых договоренностей (этимология слова ука­зывает как раз на это: vide superiore). Соглашения обычно получают свою форму от предмета, слов, их написания, пе­редачи прав и соглашения сторон («Re, verbis, scripto, con-sensu, traditione, junctura vestes sumere pacta solent»). Изна­чально пакты в римском праве не имели исковой защиты.

Согласно Законам XII таблиц они должны были снимать с лица какую-либо ответственность и тем самым закончить судебный спор. В более широко и нетехническом смысле pactum означает дозволенное правом соглашение любого рода, но с оговоркой: «Pacta, quae turpem causam continent, non sunt observanda». «Contra juris civilis regulas pacta con-venta rata non habentur» (Ulpianus). Несомненным с точки зрения права являлось то, что договоры, заключенные в на­рушение законов и добрых нравов, по закону не имеют силы: «Pacta quae contra leges constitutionesque vel contra bonos mores fiunt, nullam vim habere, indubitati juris est». Соглаше­ния, которые не противны закону, не заключены с помощью обмана, должны соблюдаться во всех отношениях: «Pacta conventa quae neque contra leges, neque dolo malo inita sunt, omni modo observanda sunt». Этот же юрист определяет пакт как «duorum consensus atque conventio est, pollicitatio vero offerentis solius promissum».

Pacta стали широко применяться с учетом действий пре­торов, которые обеспечивали защиту всем таким соглашени­ям, если они не противоречили праву (pacta conventa), при­чем не только для ликвидации возможного конфликта, но и для более точной регламентации уже существовавшего правоот­ношения (pacta adjecta как добавочные соглашения, при­соединенные к главному договору непосредственно). Среди пактов выделялись и те, что судья должен был принимать во внимание сразу (pacta adjecta ex (in) continenti) либо же до­полнительно, по прошествии какого-то времени (pacta adjecta ex intervallo). «Соблюдение только что заключенных соглаше­ний требует справедливости как права, так и самого дела» («Pacta novissima servari oportere tarn juris quam ipsius rei ae-quitas postulat»). Во всех этих случаях при несоблюдении pactum противную сторону защищали только exceptiones, поэтому эти пакты назывались голыми (nuda): «Nuda pactio obligationem non parit, sed parit exceptionem» (Ulpianus). Еще более определенными являются суждения Павла: «Ex nudo pacto inter cives Romanos actio non nascitur». «Ex pacto illicito non oritur actio»; «Ex pacto actio nascitur vel tollitur, quotiens [id pactum] lege vel senatus consulto adjuvatur». '

Соглашения (pacta), которые совершались после заклю­чения главных сделок, не имели юридической силы; соглаше­ние само по себе не получало особого иска для своей защиты, если не подходило ни под один из признанных, определенных видов. Однако, рассуждая так, юристы должны были признать, с другой стороны, что консенсуальный контракт может быть отменен простым соглашением. Если же это последнее могло отменить его вовсе, то приходилось допускать, что оно может и изменить его. Таким путем было выработано правило, что соглашения, которые возникли после совершения консен-суальных контрактов, но в какое-либо дополнение или изме­нение их, обладают юридическим значением. Их защищал иск того контракта, например actio empti, venditi и т.д., к предме­ту которого они относились.

С помощью pacta преторы смогли создать новые право­вые ситуации и обязательства, защищенные иском. Такие пак­ты стали называться преторскими, или одетыми (pacta praetoria sive vestita). К ним относились: constitutum, pactum de jurejurando, receptum. Constitutum debiti является обеща­нием, данным в свободной форме, об исполнении существую­щего долга в условленный срок. Долгом могли считаться сум­ма денег или потребляемые вещи. Подтверждать можно было и свой, и чужой долги. Признание не обновляло предыдущего обязательства, но создавало препятствие для истребования исполнения до установленного срока (exceptio pacti conventi). После наступления срока кредитор получал право подачи actio de pecunia constituta sive costitutoria (in factum cum con-demnatione «quanti ea res erit»), который учитывал поло­жительный интерес кредитора. Кредитор подает этот иск про­тив должника, не выполнившего constitutum. Его исковые требования включали в себя наибольшую возможную вели­чину исполнения за промежуточный период, а также sponsio dimidiae partis (денежный штраф за неисполнение обязатель­ства).

При Юстиниане этим иском можно было истребовать не только деньги или потребляемые вещи. Pactum de jurejurando являлся соглашением сторон о тощ, что спор между сторона­ми решит присяга. Receptum (принятие) как неформальное соглашение включало в себя 3 разновидности. Если частное лицо в качестве третейского судьи разрешает спор между двумя сторонами (кроме actio popularis, delictum privatum), которые заранее договорились об этом, то оно брало на себя обязанности арбитра — receptum arbitri. Решение такого лица было окончательным, без права обжалования, и даже сам arbiter не мог его изменить: «[Non] debet in arbitrium rei con-ferri, an sit obstrictus» (Ulpianus). При уклонении от принятого на себя обязательства по решению претора к нему можно было применить средства принуждения: multa, pignoris capio. Receptum argentarii предполагало выплату банкиром в опре­деленный день за счет клиента условленной суммы денег третьему лицу, которое в случае невыплаты могло подать actio recepticia (in factum). В зависимости от обеспечения клиен­том этой суммы мог быть открыт или текущий счет, или кре­дит.-При Юстиниане receptum argentarii сливается с constitu-tum debiti alieni. Хозяева кораблей, содержатели трактиров и постоялых дворов отвечали за сохранность взятых ими на хранение вещей («...quod cuisque salvum fore») и обязывались вернуть их в прежнем (том же) виде. Такое их обязательство называлось receptum nautarum cauponum stabulariorum. Они отвечали за custodia, но не за действие непреодолимой силы (damnum fatale); путешествующие имели право подать про­тив них actio de recepto (in factum, perpetua), добиваясь воз­мещения убытка.

В постклассическом праве к прежним пактам были добав-лены'прочие исковые обязательства (pacta legitima): arrha (см. выше), compromissum, pactum donationis, pollicitatio dotis. Compromissum (взаимное соглашение) было стипуляционным соглашением двух сторон о передаче их спора на решение третейскому судье и о готовности уплатить условленный штраф (pecunia compromissa) в случае отказа подчиниться ему. Павел так писал о сущности данного соглашения: «Compromissum ad similitudinem judiciorum redigitur et ad finiendas lites pertinet». Соглашение о будущем дарении вещи стоимостью менее 500 солидов заключалось с помощью pactum donationis. Нарушенное обещание выдачи подарков даже со стороны Октавиана Августа как принцепса не имело для него правовых последствий: «В другой раз, когда народ стал тре­бовать обещанных подарков, он ответил, что умеет держать свое слово; когда же толпа стала явно домогаться подарков необещанных, он эдиктом выразил порицание ее наглости и бесстыдству и объявил, что подарков не даст, хотя и соби­рался.- когда он узнал, что после его обещания раздать подар­ки много рабов получило свободу и было внесено в списки граждан, он заявил, что кому не было обещано, те ничего и не получат, а остальным дал меньше, чем обещал, чтобы общая сумма осталась прежней» (Suet. Div. Aug. 42.2). В юстиниа-новом праве оно давало основание для непосредственного при­тязания на вещь (см. ниже). Император Феодосии II установил вместо формальных актов (dictio et promissio dotis) неформаль­ное одностороннее заявление гражданина об установлении приданого — pollicitatio dotis. В юстиниановом праве различа­лись pactum in personam, которые действовали только между договаривающимися сторонами, и pactum in rem: они распро­странялись на наследников и на третьих лиц.