Ведение чужих дел без поручения, необходимые элементы и правовые последствия
Данное понятие введено было лишь в «Институциях» Юстиниана. В классическую же эпоху в римской правовой науке различали те источники обязательств, которые не порождались договорами, к примеру уплата недолжного (solutio indebiti). Вполне естественно, что и плательщик чужого долга или не тому кредитору, и само это получающее лицо не могли заранее договориться о такой выплате: действие это произошло по их взаимному заблуждению, но с разной степенью ущербности друг для друга.
К таким же обязательствам, которым не предшествует заключение договора, Гай относит ведение чужих дел без поручения (negotiorum gestio), опеку (tutela) и отказы по завещанию с обязательственным эффектом (legatum per dam-natio'nem atque sinendi modo). Позже, в «Институциях» Юстиниана, к ним добавлена бьша общая собственность без товарищества (communio incidens) — отношения невольных сособственников (например, сонаследников, или получивших одну вещь в общий легат, или собственников двух слившихся жидкостей и т.д.).
Данная разновидность квазиконтрактных обязательств сложилась в сфере преторского права, по-видимому, для защиты интересов отсутствующего субъекта. Данный правовой институт складывался под влиянием договора поручения.
Основными признаками этих действий были таковые. Во-первых, фактическое или юридическое дело, которое касалось имущества другого лица (negotium alienum). Если ведущий (gestor) занимается и своим, и чужим делом или тем, которое только считается чужим, но de facto suum est, то это не могло быть ведением чужих дел.
Во-вторых, намерение действовать (animus negotia aliena gerendi) в пользу другого и с результатом для него же, даже если старателю неизвестно само это лицо. Характерно, что ведение в пользу чужого лица таковым не считается, если исполнитель считает, что он ведет дело для себя, хотя de facto in aliena re gerit. Тот, кто не запрещает другому действовать вместо себя, всегда считается уполномочившим другого действовать таким же образом: «Semper, qui non prohibet pro se in-tervenire, mandare creditur».
В-третьих, действие должно быть начато в пользу третьего лица и независимо от последствий (удача или нет). При этом учитывалась оценка совершенных действий самим лицом, в чью пользу они совершались; dominus negotii мог одобрить и объективно невыгодные действия: «Sufficit eos, qui negotium gerunt, consentire» (Inst. Just). Папиниан говорит о невозможности для старателя отказаться от исполнения обязательств в пользу отсутствующего лица: «Procurator absebtis, qui pro domino vinculum obligationis suscepit, onus ejus frustra recusat».
В-четвертых, отсутствие приказа как устного, так и молчаливого. Если dominus negotii позже узнавал о совершенных действиях и не вмешался, то они могли расцениваться как исполненные по распоряжению и считались бы договором поручения (mandatum). Взаимные обязанности сторон были теми же. Исполнитель же отвечал и 3ai случайный вред, если действовал вопреки воле или обыкновению хозяина; если же по крайней необходимости, то только за dolus. Dominus negotii обязывался возместить понесенные исполнителем расходы (sumptus), даже если он запретил ведение им дела. Претензии сторон защищали иски по аналогии (actiones utiles), actiones negotiorum gerendorum. Actio funeraria et judicium in factum давались в двух случаях против кредитора, который на основании missio in possessionem распоряжался имуществом должника. Ведением чужих дел без поручения считались также случаи законного управления чужим имуществом при осуществлении опеки и попечительства.
Одобрение было равносильно ранее отданному распоряжению: «Ratihabitio (priori) mandato aequiparatur».