Ведение чужих дел без поручения, необходимые элементы и правовые последствия

Данное понятие введено было лишь в «Институциях» Юстиниана. В классическую же эпоху в римской правовой науке различали те источники обязательств, которые не по­рождались договорами, к примеру уплата недолжного (solutio indebiti). Вполне естественно, что и плательщик чужого долга или не тому кредитору, и само это получающее лицо не могли заранее договориться о такой выплате: действие это произо­шло по их взаимному заблуждению, но с разной степенью ущерб­ности друг для друга.

К таким же обязательствам, которым не предшествует заключение договора, Гай относит ведение чужих дел без поручения (negotiorum gestio), опеку (tutela) и отказы по за­вещанию с обязательственным эффектом (legatum per dam-natio'nem atque sinendi modo). Позже, в «Институциях» Юс­тиниана, к ним добавлена бьша общая собственность без то­варищества (communio incidens) — отношения невольных сособственников (например, сонаследников, или получивших одну вещь в общий легат, или собственников двух сливших­ся жидкостей и т.д.).

Данная разновидность квазиконтрактных обязательств сложилась в сфере преторского права, по-видимому, для за­щиты интересов отсутствующего субъекта. Данный правовой институт складывался под влиянием договора поручения.

Основными признаками этих действий были таковые. Во-первых, фактическое или юридическое дело, которое касалось имущества другого лица (negotium alienum). Если ведущий (gestor) занимается и своим, и чужим делом или тем, которое только считается чужим, но de facto suum est, то это не могло быть ведением чужих дел.

Во-вторых, намерение действовать (animus negotia aliena gerendi) в пользу другого и с результатом для него же, даже если старателю неизвестно само это лицо. Характерно, что ведение в пользу чужого лица таковым не считается, если ис­полнитель считает, что он ведет дело для себя, хотя de facto in aliena re gerit. Тот, кто не запрещает другому действовать вместо себя, всегда считается уполномочившим другого дейст­вовать таким же образом: «Semper, qui non prohibet pro se in-tervenire, mandare creditur».

В-третьих, действие должно быть начато в пользу треть­его лица и независимо от последствий (удача или нет). При этом учитывалась оценка совершенных действий самим ли­цом, в чью пользу они совершались; dominus negotii мог одоб­рить и объективно невыгодные действия: «Sufficit eos, qui ne­gotium gerunt, consentire» (Inst. Just). Папиниан говорит о не­возможности для старателя отказаться от исполнения обязательств в пользу отсутствующего лица: «Procurator absebtis, qui pro domino vinculum obligationis suscepit, onus ejus frustra recusat».

В-четвертых, отсутствие приказа как устного, так и мол­чаливого. Если dominus negotii позже узнавал о совершенных действиях и не вмешался, то они могли расцениваться как исполненные по распоряжению и считались бы договором по­ручения (mandatum). Взаимные обязанности сторон были теми же. Исполнитель же отвечал и 3ai случайный вред, если дей­ствовал вопреки воле или обыкновению хозяина; если же по крайней необходимости, то только за dolus. Dominus negotii обязывался возместить понесенные исполнителем расходы (sumptus), даже если он запретил ведение им дела. Претензии сторон защищали иски по аналогии (actiones utiles), actiones negotiorum gerendorum. Actio funeraria et judicium in factum давались в двух случаях против кредитора, который на осно­вании missio in possessionem распоряжался имуществом долж­ника. Ведением чужих дел без поручения считались также случаи законного управления чужим имуществом при осу­ществлении опеки и попечительства.

Одобрение было равносильно ранее отданному распоря­жению: «Ratihabitio (priori) mandato aequiparatur».