Типология пожилой семьи

Все предыдущее относилось к семье как социальному инсти­туту, но у каждой конкретной семьи есть своя история, тем бо­лее когда речь идет о пожилой семье. Прежде всего, не следует забывать, что она не сразу стала пожилой, что до этого была полная событий жизнь, которая и определяет ее облик в заклю­чительной фазе.

Облик семьи зависит от того, городская она или сельская, к какой этнической и имущественной группе принадлежит, каков ее образовательный и культурный уровень, есть ли в ней дети и сколько их, кто старше по возрасту — муж или жена (или они ровесники), какой характер и темперамент у супругов, сколько лет они прожили вместе, влияют и другие привходящие обстоя­тельства и превратности судьбы, пережитые супругами вместе. Льву Толстому принадлежит фраза, ставшая хрестоматийной: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая се­мья несчастлива по-своему». Приходится не согласиться с клас­сиком: счастливыми люди тоже бывают по-разному. Счастье — не имя, не фамилия, оно не дается человеку один раз и на всю жизнь.

Могут ли быть счастливы пожилые супруги? Любимая кон­цовка рассказов Александра Грина: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». И счастье, и несчастье во многом относи­тельны. Одному человеку достаточного косого взгляда, не во­время полученной пенсии, разбившейся чашки, чтобы почув­ствовать себя несчастным. Другой будет счастлив, проснувшись утром и услышав рядом спокойное дыхание жены.

Американские социологи Дж. 0'Нил, Ф. Бренон, Д. Дэввд, разрабатывающие и исповедующие теорию социального распре­деления половых ролей, описывают набор мужских качеств, сре­ди которых доминирующими являются запрет на выражение чувств и эмоциональное поведение, невнимание к проблемам здоровья, одержимость достижениями и успехами. В целом же в представ­лении о мужественности всегда присутствует мотив «антиженствен­ности». Страх быть женственным или быть заподозренным в этом определяет поведение и поступки мужчин. К старости мужествен­ность утрачивается, на смену прежним приходят другие страхи:

заболеваний, невостребованности, беспомощности, смерти. Вмес­те с этим отступает противопоставление мужских и женских ро­лей, теряет прежнюю жесткость мотив «антиженственности». Су­пруги приобретают общий язык, становятся родными друг другу не по крови, их сближают прожитые годы, образ жизни и мыс­лей, взгляды, привычки, вкусы. Так случается не только в счаст­ливых семьях (у дружных супругов и без того существовало един­ство), но и в бывших конфликтных парах стихают ветры и ураганы, люди наконец обретают в семье спасение от внешних бурь и мировой отчужденности. Кто-то назовет это «семейной заводью», но всякому «кораблю необходима пристань», как пел незабвен­ный Александр Вертинский. Один из персонажей «Белого солн­ца пустыни» произносит вещие слова: «Хороший дом, хорошая жена. Что еще нужно человеку, чтобы встретить старость?». Только жена внимательно выслушает рассуждения старого мужа о жизни, о политике Президента, о нравах, о госбюджете. Толь­ко на ее плече можно забыться и все еще надеяться на покой и радость: «Я твой старый Робинзон, а ты моя любимая Пятница, и дай нам Бог дожить до понедельника».

Демографы свидетельствуют, что частота разводов зависит от возраста супругов. Обычно она достигает максимума между 20 и 30 годами, а минимума — в возрасте старше 50 лет. Влияние возраста супругов как фактора стабилизации брака тесно пере­плетается с продолжительностью брака: максимум разводов при­ходится на первые 5—10 лет, минимум разводов, приближаю­щийся к нулю, — при длительности брака 30 и более лет. Но ни в каком возрасте никто не даст полных гарантий семейного мира и доброго согласия. Коварно и обманчиво мнение о том, что у пожилой пары все мели уже позади. И в пожилом возрасте люди доходят до предела полной неприязни, другое дело, что это не вызывает развода. Лев Толстой убежал от Софьи Андреевны в 82 года, прожив с ней 48 лет. Дейл Карнеги пишет: «Из всех безошибочно действующих ухишрений, когда-либо изобретенных дья­волами ада, чтобы погубить любовь, самыми смертоносными яв­ляются придирки. Этот прием никогда не подводит. Подобно укусу королевской кобры, он всегда отравляет, всегда убивает».

Жена графа Толстого обнаружила пагубность своих манер для семейного счастья, когда было уже слишком поздно. Перед кон­чиной она призналась своим дочерям: «Я была причиной смерти вашего отца». Дочери не спорили с ней. Они знали, что мать имела в виду свои бесконечные жалобы, беспрерывную критику, постоянные упреки. Судя по дневникам писателя и его жены, в первые годы совместной жизни они трогательно и нежно лю­били друг друга. Какой трагический финал когда-то большой, чистой, поэтической любви: графиня мечется перед окнами стан­ционного дома, пытаясь в последний раз хотя бы увидеть своего старого возлюбленного, а он в предсмертной мольбе, еле выго­варивая слова, отказывается ее видеть.

Супружество — это сад, в котором надо постоянно вспахи­вать землю, но ни в коем случае не копать могилу собственного супружеского счастья. Семейная лодка тихо и плавно скользит вниз по течению, ей не страшны ни ветреность, ни вспыльчи­вость. Но у этой лодки должен быть руль, и им следует пользо­ваться.

До тех пор, пока человек жив и его мозг нормально работает,

в нем происходят изменения, пусть микроскопические, под вли­янием субъективных и объективных обстоятельств. Наблюдает­ся частичное, незначительное, вполне естественное ухудшение зрения, слуха, вкусовых ощущений, замедление реакций, изме­нение походки (как когда-то пел Окуджава, «когда моя походка мне не была смешна»). Все это отражается на характере и манере поведения, старики становятся раздражительнее, капризнее. Беда в том, что человек сам себе по-прежнему видится мало изменив­шимся, хотя спутники жизни замечают и фиксируют эту эволю­цию, внутреннюю и внешнюю, — кто с сожалением и горечью, некоторые с удовольствием и злорадством.

Отношения между пожилыми супругами можно условно раз­делить на три типа: сосуществователи, партнеры-конкуренты, влюбленные друзья.

К типу сосуществователей относятся пары, которые живут по привычке. За долгую жизнь у них накопилось столько обид друг на друга, что под их грузом забылось то первоначальное чувство, которое объединило этих людей когда-то. Они уже не выясняют отношений, потому что никаких отношений нет, они абсолютно безразличны друг к другу. Примером может послужить следую­щий рассказ.

Это безразличие возникло задолго до старости. Вероятно, при­чиной были его романы — военно-полевые, послевоенно-курортные. Внешне она реагировала на эти удары по женскому самолюбию спо­койно, без истерик и попыток ответить тем же. Возможно, его раздражал ее мещанский вкус, любовь к салфеточкам, слоникам, статуэткам и абсолютное непонимание того, чем интересовался он: книги, рыбалка, футбол. Скорее всего, причиной было отсут­ствие детей.

Никто никому не мешал. Отдыхали всегда порознь, но ежегод­но. Только однажды поехали вместе в туристской группе, на фо­тографиях, оставшихся от той поездки, они везде стоят с разных сторон группы. Так и жили — вместе, но порознь; на пенсии мая­лись от совместной жизни, не ссорились, но и не разговаривали — не о чем было говорить. Кто-то сказал о подобных супругах, что каждый из них, глядя безразличными глазами в такие же безраз­личные глаза другого, видит только свое отражение.

В последние годы он быстро, стремительно старел, со всеми вытекающими последствиями этого процесса, потерял полностью свой былой лоск «любимца женщин», стал редко бриться и следить за одеждой, шаркал при ходьбе и был неаккуратен в быту. Она без раздражения, напротив, с каким-то чувством удовлетворения отмечала все погрешности в его манерах, а про себя думала: «Ну вот, видели бы теперь тебя мои соперницы. Где они?» Он все чаще нуждался в ее помощи, но она не спешила ему навстречу, не стре­милась приукрасить, скрыть его старческие огрехи, хотя замеча­ний не делала. От безысходности и беспомощности он злился, сры­вался на крик, чего раньше никогда и ни при каких обстоятель­ствах себе не позволял, с каким-то садистским удовольствием раз­бивал ее «дурацкие безделушки-погремушки». Привыкший к жен­скому обожанию, он понимал трагизм конечного жизненного ре­зультата. Винил не себя — ее; мечтал вырваться из этого одиночества. Часто ему вспоминались двери московского метро с табличкой «Нет выхода».

Второй тип — партнеры-конкуренты. Этих людей когда-то, в молодые и зрелые годы, объединяло общее дело, чаще всего одна специальность; они и поженились, понимая, что вместе соста­вят хороший тандем, в котором им легче будет двигаться по жиз­ни, — своего рода «брак по расчету». Они постоянно следили друг за другом, чтобы любая работа, в том числе и домашняя, совершалась на паритетных началах, чтобы партнер не выбрал себе более легкое задание. Вот пример такого финала.

Старость нарушила саму основу их супружеского согласия — равное распределение обязанностей. Он стал плохим компаньоном. Она была до глубины души недовольна такой ситуацией. Ей хоте­лось крикнуть, не ему, куда-то в пространство, может быть, самому Господу: «Я так не договаривалась!» Она постоянно выго­варивала ему все недочеты и недоделки, он терпеливо сносил все «постановки на вид» и «строгие выговоры», про себя думал: «Ста­руха. А старухе положено ворчать». До больших скандалов не дохо­дило, и жизнь текла по своим законам.

Третий тип — влюбленные друзья. Отношения, построенные на любви и дружбе, эти люди сумели пронести через всю жизнь. О такой пожилой паре Андре Моруа писал: «Таким супругам скука не страшна... Почему? Потому что каждый из них настоль­ко хорошо знает, что именно может заинтересовать другого, по­тому что у обоих вкусы настолько совпадают, что беседа между ними никогда не замирает. Прогулка вдвоем для них так же доро­га, как в свое время им были дороги часы любовных свиданий... Каждый знает, что другой не только поймет его, но заранее обо всем догадается. В одно и то же время оба думают об одних и тех же вещах. Каждый просто физически страдает из-за нравствен­ных переживаний другого. Какое чудо встретить мужчину (женщину), который ни разу в жизни не разочаровал и не обманул вас!»

У этой пары всегда ровные ласковые отношения, которые с годами не ухудшаются, а напротив, становятся все более орга­ничными: силы обоих супругов направлены на понимание парт­нера.

Они никогда не рассказывают о своих отношениях, стесня­ются, может быть, все еще опасаются «сглазить» свое счастье и больше всего боятся умереть позже супруга. Страх остаться од­ному, пережить любимого человека заставляет проявлять порой излишнюю заботу о здоровье супруга. Иногда эта забота перера­стает разумные пределы, она может вызвать раздражение, но не конфликт, потому что каждый из них живет с аналогичным чув­ством. Они — те две половинки, которым улыбнулась удача, они нашли друг друга. Они любят, и потому не стареют. Права пословица: «от плохой жены состаришься, от хорошей помолоде­ешь», и жена от хорошего мужа тоже молодеет.

«Чем цивилизованнее становятся люди, — писал английский философ и математик Бертран Рассел в нашумевшей в 30-х гг. книге «Замужество и мораль», — тем меньше они способны к дли­тельному счастью с одним и тем же человеком». Он выступал в защиту пробных и открытых браков. Рассел уверял, что ему про­сто «не может нравиться физически одна и та же женщина больше 7 или 8 лет». Англичанин старался оправдать свою собственную биографию, подвести под нее философское объяснение. Он имел множество любовниц, был раз пять женат, на последней свадьбе ему было 80 лет. Влюбленная пара, скорее всего, пожмет плеча­ми и посочувствует: «Ему просто не повезло в этой жизни». Психологи-семьеведы утверждают, что не бывает бесконфликт­ных браков, более того, конфликты могут оказать положитель­ное, освежающее влияние на отношения супругов. Если пере­ложить на язык науки саркастическую мудрость: «милые .бранят­ся, только тешатся», то правда будет на их стороне.

Лаура и Поль Лафарги (дочь и зять К. Маркса) всю жизнь трогательно и нежно любили друг друга, кроме любви их объединяли общие политические взгляды (не станем строго судить о праведности этих взглядов, не о том речь). В пожилом возрасте супруги покончили жизнь самоубийством, написав, что не хотят быть никому в тягость. Думается, слукавила пожилая пара, по привычке постеснялась обнародовать свою любовь. Они не за­хотели расставаться. Как говорится, Бог им судья.

Кому-то, особенно молодым людям, разговор о любви в пре­клонном возрасте может показаться пустой фантазией, слаща­вой сказкой, но вот свидетельство человека, которому можно верить, учитывая хотя бы его возраст. Это поэт Расул Гамзатов. «Я думаю, как красива любовь молодых, как она интересна! Но ей не сравниться со старческой любовью. Она уважительная, любовь стариков и старух, она мудрая и прекрасная. Любовь в молодости делает мальчишку взрослым, а взрослых мальчишками. Старческая устойчивей и постоянней — это то, чего так не хватает нам в юности».

И. И. Мечников на основе собственных наблюдений отме­чал, что «долговечность часто обнаруживается у супругов, не име­ющих ничего общего, кроме образа жизни».

И еще одно интересное наблюдение, подтвержденное иссле­дователями самых разных стран — от Нидерландов до Японии. Продолжительность жизни женатых мужчин больше, чем холос­тых, а у холостых выше, чем у вдовцов. Более того, смертность женатых мужчин от сердечно-сосудистой недостаточности, рака пищевода в два раза ниже, чем у разведенных, и что самое уди­вительное — в четыре раза ниже от дорожных катастроф. Суи-цид более чем в четыре раза популярнее у разведенных, чем у женатых.

Как же случаются «сосуществователи»? Аристофан, создатель мифа о двух половинках, устами Платона объяснил: они неудач­ники, они соединились с чужими половинками и не составили единства. Современная наука дает другое объяснение: они не смогли преодолеть барьеров общения, их стремления, установ­ки, характеры оказались разнонаправленными.

Адольф Книгге (об этом авторе в следующем разделе) писал:

«Супружество походит на лотерейную игру: пустых билетов бо­лее, нежели выигрышных. Кто выиграл, тот все выиграл; кто про­играл, тот все проиграл... Супружество показывает мужчин (от себя добавим: и женщин. — В.А.) в настоящем их виде; тут уже нет ни маски, ни притворства».