Строительное искусство, литература, театр в Древнем Риме II в.н.э.
Римское искусство, как уже отмечалось выше, не было оригинальным. Больше всего самобытности римляне проявили в строительном искусстве. Оригинальной чертой римской архитектуры считается широкое применение различных типов сводов - полукругообразный, коробовой свод, крестовый и купольный своды. Своды давали возможность римским архитекторам возводить многоэтажные здания и строить арки, доводя это искусство до высокого совершенства. Примером строительного искусства императорского Рима является Храм мира и Колизей (Colosseum) Флавия. Колизей-огромный амфитеатр, вмещавший до 90 тыс. зрителей, имел в окружности 624 метра и в диаметре 188 метров. Капитолий был заново отстроен и украшен статуями и картинами. Из прочих построек большой интерес представляет арка Тита в Риме, арка Марка Аврелия в Триполи, ворота Адриана в Афинах, колонны Траяна и Марка Аврелия и ряд других сооружений этого типа.
Общественные здания и частные дома украшались скульптурными произведениями -статуями императоров, сановников, общественных деятелей, владельцев вилл и домов, их родственников и близких. В одном только Риме насчитывалось 4 тыс. бронзовых статуй императоров. Императорские дворцы и дворцы магнатов были полны всякого рода художественных коллекций, дорогой золотой и серебряной посуды, статуй, портретов, резных, лепных и мозаичных украшений. О стиле императорских вилл дает представление вилла Адриана в Тиволи', показывающая, какой высоты достигли римское строительное искусство, роскошь и художественная фантазия. По замыслу строителя, эта вилла, имевшая в окружности 15 километров, должна была являться воспроизведением всего замечательного, что только находилось в римском мире. Здесь были Ликей арис- тотеля, академия Платона, Пестрая галлерея, При- танея, роскошные сады, фонтаны, библиотеки, театры и много других замечательных в отношении художественного оформления построек и предметов.
Памятники строительного искусства, скульптуры и художественные произведения создавались не только в центре, но и в провинциях. Известен например колоссальный храм Зевса Олимпийского в Афинах, построенный при Адриане, громадная библиотека с перистилем в сто колонн, колоссальные здания от
крыты в карии, Гелиополе, Петре1 и в других местах римского мира. Здания украшены декоративными скульптурами, представлявшими комбинацию растительного мира с человеческими фигурами. В восточных провинциях греко-римский стиль соприкасался с восточными стилями и испытывал на себе их влияние, что достаточно отчетливо выступает, например, в архитектурных памятниках из Петры, в Аравии. В отличие от классического стиля I в., с его стремлением к сохранению пропорциональности и гармонии формы и содержания, в архитектуре и скульптуре II в. появляются новые эллинистические мотивы - стремление к грандиозности, вычурности, экстравагантности и формализму. Все это, как нельзя лучше, гармонировало с общим стилем императорского Рима, в котором тон задавали двор и чиновничество, выше всего ценившие внешний эффект и склонные к бездушному формализму.
Придворное общество состояло из военных и чиновников, их жен и детей. К этому основному ядру примыкала масса всевозможных «друзей» и «собеседников» императора, занимавших государя беседами и разговорами. В числе «друзей» императора было немало ученых, художников, философов, врачей, гадателей, астрологов и т. п. Среди самих императоров встречались люди, не лишенные литературных дарований и художественного вкуса. Таковы, например, были Адриан и Марк Аврелий.
Покровительство двора литераторам, художникам и ученым оказало свое влияние как на содержание, так и на форму лите- ратурно-художественных произведений. Высокопарность, манерность и нарочитое стремление к изяществу стиля, характерные для римской литературы и искусства II в., обусловлены влиянием двора и вкусами придворного общества.
Сказанное в отношении императорского двора может быть перенесено также и на дворы чиновной аристократии. Литературные вечера, чтение и декламация вошли в обычай как в столице, так и в провинциях. В определенные дан представители высшего общества собирались в городской или загородной вилле то у одного, то у другого из друзей. От художника и писателя прежде всего требовались совершенство формы, изящество речи и ее ритмичность. Содержание стояло на втором плане: сперва форма, а потом мысль и содержание. Выражением формалистического направления в литературе II в. служила так называемая вторая софистика, где культ формы был доведен до высокого совершенства. Большая часть софистов по национальности были греки и вышли из риторических школ Малой Азии и
Египта, в особенности из Александрии, мирового центра тогдашней цивилизации. Среди писателей и ораторов-софистов II в. большой популярностью пользовались Герод Аттик, Полемон, Элий Аристид и др. С софистическим направлением уживалось также и архаическое направление - стремление украшать речь попеременно то неологизмами, то архаизмами. Так поступал, например, Марк Корнелий Фронтон, воспитатель Марка Аврелия, подражавший стилю Катона, Энния и им подобных архаических писателей.
Среди писателей аристократического круга при Траяне большой славой пользовался Плиний Младший (С. Plinius Caecilius Secundus), племянник Плиния Старшего. Благодаря аристократическим связям и образованию Плиний достиг высокого положения на государственной службе, сделавшись близким лицом императора Траяна. В 111г. Плиний получил проконсульство в провинции Вифинии. Подобно многим людям своего круга, Плиний государственную службу совмещал с литературными занятиями, к которым он всегда имел влечение. Литература для того круга, к которому принадлежал Плиний, служила отдыхом, отвлечением от служебных обязанностей, средством выражения своих мыслей и чувств и вместе с тем средством удовлетворения своего честолюбия и приобретения популярности. Литературное наследство Плиния заключается в переписке с друзьями и императором Траяном и в «Панегирике в честь Траяна». По содержанию «Письма» (Epistulae) Плиния чрезвычайно разнообразны, захватывают самые различные вопросы, но не глубоки по мысли и не оригинальны по форме. Образцом Плинию служили «Письма» Цицерона.
В сравнении с придворной литературой, из которой вытравлено все живое содержание, совершенно иными настроениями и чувствами проникнута сатирическая литература I-II вв., отображающая живую действительность, гораздо менее связанная всевозможными условностями и рассчитанная на иной круг читателей. Среди римских сатириков II в. в первую очередь следует назвать следующих: Марциала (ок. 42-102 гг.), Ювенала (ок. 60-140 гг.), Апулея (ок. 124 г. - неизвестна), Лукиана (ок. 125-190 гг.).
Марк Валерий Марциал, уроженец Испании, получил на родине риторическое образование и прибыл в Рим еще во времена Нерона. В своих произведениях он не раз возвращается к описанию жизни бедня- ка-поэта, питающегося подачками богачей, зависящего от своих патронов, среди которых оказываются люди высокомерные, скупые и бессердечные. Не щадит Марциал и клиентов, ждущих милостей от своих покровителей.
Его эпиграммы, короткие и меткие стихотворения, посвящены самым разнообразным явлениям повседневной жизни. Он противник риторики и излишнего увлечения мифологией, характерного для других современных ему поэтов. Марциал пишет:
То лишь читай, о чем жизнь может промолвить: «Мое».
Здесь ни Кентавров, ни Гарпий с Горгонами ты не отыщешь,
О человеке одном наши страницы твердят.-
(Martialis, Epygrammata, X, 4)
Перед читателем Марциала проходят различные типы столицы Римской империи: патроны и клиенты, паразиты и надоедливые люди, искатели наследств и отравители, неверные мужья и жены, любовницы, пьяницы, щеголи, различные дельцы, врачи-шарлатаны, неудачливые поэты и дилетанты, кредиторы и должники.
Многие из его эпиграмм являются эпиграммами обычного типа: это коротенькие стихотворения - описательные, посвятительные, хвалебные, надгробные, застольные и пр. Однако преобладают насмешливые эпиграммы. Сатира Марциала направлена не столько против отдельных лиц, сколько против отрицательных типов римского общества.
Для Марциала характерно сочувствие к «маленьким людям», к бедноте, ютящейся в огромных римских домах («инсулах»), и даже к рабам. Однако рядом с этим уживаются лесть и низкопоклонство перед императором и богатыми покровителями.
Сатира Марциала, несмотря на реализм образов и остроумие, скользит по поверхности и не захватывает глубины явлений. В ней нет подлинного пафоса.
О жизни Децима Юния Ювенала известно мало. Родился он в италийском городе Аквине во второй половине I в. н.э., получил риторическое образование, писательская же деятельность его протекала во времена Траяна и Адриана. Ювенал заслужил славу одного из непримиримых и суровых сатириков.
Осуждение современных ему нравов граничит у Ювенала с полным пессимизмом. Сохранившиеся 16 сатир касались различных сторон римской жизни. Он затрагивал ту же тему, что и Марциал, когда писал о том, как трудно честному и талантливому человеку найти патронов, которые воздали бы ему по заслугам, а также об унизительном положении клиентов. Одна из сатир посвящена порокам римских женщин. Ювенал высмеивает знатных людей, их тщеславие, хвастовство отдаленными предками.
Однако пафос моралиста часто увлекает Ювенала слишком далеко, и, подходя к его сатирам как к историческому источнику, необходимо вносить поправку на эту черту его творчества. Характерно, что, бичуя пороки своего времени, Ювенал не дает никакой положительной программы. По-видимому, он отражал классовую позицию мелких италийских собственников, спасти которых было невозможно никакими реформами Нервы и Траяна. Поэтому все их идеалы лежали в далеком прошлом.
Вместе с тем поэт дает картины жизни низших классов римского обшества, полной горя и нищеты.
Ювенал нигде не называл имен своих современников. Он издевался над Домицианом, но никогда не упоминал имен правящих императоров.
Все произведения его написаны под сильным влиянием риторики. Отсюда некоторая монотонность, однообразная приподнятость, характерная для всех его сатир.
Ювенала ценили в древности, его переводили и ему подражали поэты нового времени. Некоторые его выражения приобрели всеобщую известность, стали афоризмами; таковы: «Mens sana in corpore sano» («Здоровый дух в здоровом теле»), «Panem et circenses» («Хлеба и зрелищ») и др. (Juvenalis, Saturae, X, 356, 81).
В Европе нового времени Ювенала считали величайшим сатириком древности. Революционная буржуазия видела в нем страстного обличителя «тиранов» и вырождающейся аристократии.
Апулей родился в Северной Африке, в г. Мадав- ре. Происходя из богатой семьи, он получил риторическое образование в Карфагене, учился философии в Афинах и много путешествовал по греческому Востоку. Побывал Апулей и в Риме, где занимался адвокатской деятельностью. Впоследствии он жил в Карфагене, где пользовался большой известностью и почетом.
Апулей - типичное дитя своей эпохи. Он ритор и философ. Его философские взгляды представляют эклектическую смесь из пифагореизма и платонизма. В духе времени Апулей страстно увлечен мистическими культами и магией. Он был весьма плодовитым и разносторонним писателем, одинаково легко владевшим как латинским, так и греческим языками. Его греческие произведения все погибли, но из латинских многие сохранились. Значение Апулея для мировой литературы основано не на речах и философских трактатах, а на его романе. Содержание «Метаморфоз» вкратце сводится к следующему. Юноша Люций, увлеченный магией и мечтающий проникнуть в ее тайны, во время путешествия попадает в Фессалию, страну колдуний. Он останавливается в доме своего знакомого, жена которого слывет могущественной чародейкой. С помощью служанки Люций пытается приобщиться к оккультному миру. Но та по
ошибке дает ему волшебное питье, превращающее его в осла. Осел-Люций сохраняет человеческую психику. В ту же ночь его похищают разбойники, после чего начинается длинная цепь приключений и страданий. В конце концов Люций обращается с мольбой к богине Изиде. Богиня является ему во сне и обещает спасение под условием, что свою остальную жизнь Люций посвятит ей. На другой день осел встречает процессию Изиды, жует священные розы из венка ее жреца и снова делается человеком. Раскаявшийся и возрожденный Люций принимает посвящение в таинства египетской богини и становится ее жрецом.
В канву романа вплетен большой новеллистический материал, из которого выделяется известная сказка об Амуре и Психее, впоследствии неоднократно обрабатывавшаяся в литературе и искусстве.
«Метаморфозы» по форме являются приключенческим, развлекательным романом, в основе которого лежит аналогичная греческая повесть. Апулей не только значительно расширил греческий оригинал (в «Метаморфозах» 11 книг), но и придал ему религиознофилософский, нравоучительный смысл. Герой романа превращением в осла наказан за чувственность и стремление дерзко проникнуть в сверхъестественные тайны. Своими страданиями в образе осла Люций искупает свои прегрешения и достигает святости.
Сюжет романа позволил Апулею широко показать отрицательные стороны жизни. «Ослу» открыто гораздо больше возможностей наблюдать закулисную сторону общественных явлений, так как люди при нем открыто делают и говорят то, что они тщательно скрывают от своих собратьев. Поэтому в «Метаморфозах» содержится большой сатирический и культурно-исторический материал. Апулей дает яркую картину жизни римских провинций II в. Он рисует произвол администрации, тяжелое положение рабов, разорение мелких земельных собственников.
Лукиан из г. Самосаты на Евфрате, сын бедного ремесленника, упорным трудом достиг вершин риторического образования. В качестве странствующего ритора («софиста») он посетил Италию, был в Риме и преподавал красноречие в одном из галльских городов. Затем Лукиан вернулся на Восток, выступал как ритор и писатель, кончив свою жизнь в качестве крупного императорского чиновника в Египте.
Начав свою деятельность в качестве ритора, Лукиан в конце концов преодолел «софистику» и стал последним великим сатириком античности. Его сатира направлена против всех форм идеологии разлагающегося античного общества, против религиозных суеверий, упадка философской мысли, приключенческих романов, риторической историографии и т. д. Особенно бьш силен Лукиан в нападках на религию.
Римская сатира в высшей степени многообразна по содержанию, остра и блестяща по форме. На основании 1500 эпиграмм Марциала, сатир Ювенала и Лукиана можно составить ясное представление о социально-экономическом быте и культурном облике античного города. Перед умственным взором читателя проходит длинная вереница людей разного положения, возраста, пола и характера. Из произведений названных писателей, как и из других литературных и археологических памятников, видно, что античный город императорского периода представлял настоящий человеческий муравейник, переполненный людьми самых разнообразных состояний, положений, нравов и племен. Городская жизнь была напряженной, суетной и нервной. Большая часть городского населения принадлежала к бедным классам и с трудом сводила концы с концами.
На фоне массовой бедности тем более яркими представляются фигуры отдельных богачей и аристократов, живших в роскошных особняках-дворцах и появлявшихся на улицах в окружении целой армии слуг и клиентов. Погоня за наживой, карьеризм и жестокая борьба за существование составляли содержание городской жизни. Сатирики, правда, часто в преувеличенном виде, передают борьбу страстей, пороки и преступления мировой столицы, сосредоточия мирового богатства и бедности. Для социальной истории Рима особенно интересна третья книга сатир Ювенала, изображающая жизнь городского пролетариата. Утомленные дневными заботами бедные люди даже ночью не имели покоя. Помещаясь в передней части дома, выходящей на улицу, римские пролетарии не могли спать от грохота экипажей, шума, криков и уличной брани.
«Здесь от бессоницы много больных умирает, а самый Этот недуг несваренная пища рождает, засевши В их воспаленном желудке. В каких же наемных квартирах Спать есть возможность? За деньги большие лишь спится в столице. Тут-то источник болезни; проезд повозок по тесным Улиц изгибам и ругань застрявших погонщиков стада Сон способны отнять у Друза и у тюленей».
Наряду с описанием всякого рода страстей и пороков в сатирах содержится немало ценного материала, касающегося и других сторон социальной жизни. Богатый материал имеется, например, по истории религии. По различным поводам сатирики постоянно упоминают и описывают различных богов, культы, верования, обряды жрецов и жриц. В особенности в этом отношении замечательны произведения Лукиана, запечатлевшего кризис старой греко-римской религии - язычества - и первые шаги новой религии - христианства. По богатству и разнообразию содержания и исключительной художественности формы сочинения Лукиана представляют действительно памятник мировой литературы, являясь вместе с тем незаменимым источником по римской религии и христианству. Вопросам религии и мистики в греческой и римской литературе II в. уделялось много внимания. Это, так же как и преобладание формализма и архаизма в искусстве и литературе, свидетельствовало о начале идеологического и общего кризиса, в полосу которого вступало римское общество и симптомы которого уже ощущались в «счастливый век» Антонинов. Религиозно-мистические настроения захватили не только специфически религиозную, христианскую и нехристианскую (языческую) литературу, но также и светскую литературу.
Наряду с пластическими искусствами и литературой в императорском Риме широкое распространение получили сценическое искусство - цирк и театр. В столице и провинциальных городах появилась масса разнообразных развлечений и забав, рассчитанных на внимание широкой публики. Сюда надо отнести цирковые и театральные представления, народные праздники, триумфальные шествия, выставки и пр. Число праздничных дней с каждым столетием увеличивалось. Во II в. общее число праздничных дней в Риме в среднем равнялось 180 дням в году. Зрелища привлекали массу народа, начиная с самого императора, придворных и кончая самыми низшими слоями людей всех состояний, звания, полов и воз
растов. Находившийся между Палатином и Авенти- ном «Большой цирк» (Circus Maximus), при Августе рассчитанный на 150 тыс. зрителей, после перестройки при Нероне вмещал 250 тыс., а при последующих императорах в нем могло поместиться уже более 400 тыс. человек. Характерные для эпохи тенденции грандиозности и формализма в сценическом искусстве нашли свое выражение в постепенном оттеснении театра цирком и амфитеатром.
Классические трагедии и комедии заменились пантомимой, аттела- нами и мимами, представлявшими смесь «героического балета», комедии и мелодрамы, нечто в роде фарса и оперетты. Девизом театрального искусства было: меньше слов и больше музыки, пения, балета и мимики. Зрители, не удовлетворяясь размеренным, высокопарным стилем старого времени, требовали более ярких красок, мелодичной звучности, красоты и разнообразия в движении. Игра на флейте, хоры, мимика, жесты и куплеты заменили прежние слова. Составители театральных репертуаров использовали весь запас имевшихся в их распоряжении материалов, переделывая классические греческие и римские драмы и комедии, инсценировались даже диалоги Платона. «Цирковые зрелища, - жаловался один церковный писатель II в., - привлекают народ больше, чем места упокоения христианских мучеников». Провинция старалась не отставать от центра. Не только в больших и малых городах провинций, но даже в солдатских лагерях существовали цирки и амфитеатры.
Грубые вкусы толпы, от которых не отличались и вкусы общественных верхов, требовали введения на сцену подлинных убийств и казней (актерами, игравшими роли «смертников», были рабы).
При таких условиях серьезная драма становится литературным жанром: она предназначена для чтения, а не для сценического исполнения. Крупнейшим представителем такого рода литературной драмы был Сенека. От него дошло восемь трагедий: «Медея», «Эдип», «Федра», «Агамемнон», «Неистовый Геркулес», «Геркулес на Эте», «Троянки» и «Фиест». «Октавия», посвященная трагической судьбе дочери Клавдия и первой жены Нерона, написана в стиле Сенеки, но ему, вероятно, не принадлежит.
Драмы Сенеки подражают греческой трагедии по форме. Содержание их берется из того же арсенала греческой мифологии, откуда черпали свои сюжеты великие афинские трагики V в. Однако римский автор внес в трагедию много нового. В соответствии с тяжелой для римской аристократии эпохой, в которую жил Сенека, и его личным пессимистическим мировоззрением, его трагедии проникнуты ужасом и отчаянием. Его герои - сильные личности, обреченные на страшные мучения и гибель. Ни один светлый луч не освещает эту бездну великих страстей, ужасных преступлений и безысходного отчаяния. Вместе с тем персонажи Сенеки схематичны, однотонны, и их характеры почти не меняются в ходе действия. Они являются воплощением одного какого-нибудь чувства, одной страсти. Они рассудочны и больше декламируют о своих переживаниях, чем действительно переживают. Сенека риторичен, стих его гладок, но монотонен и растянут.
Необходимо отметить еще одну черту драматургии Сенеки: у него весьма часты выпады против деспотизма, против царей и тиранов. Хотя эта черта являлась общим местом греческой риторжи, но весьма вероятно, что она была отражением и римских политических условий эпохи террористического режима.
Трагедии Сенеки оказали сильное влияние на развитие драматургии нового времени, начиная с эпохи Возрождения.