Социальные движения при антонинах

Отрицательные стороны императорского абсолю­тизма и бюрократии с наибольшей ощутительностью выступали в периоды хозяйственных и политических кризисов и депрессий, которыми перебивалось относи­тельно спокойное правление Антонинов. Кризисы эпо­хи Антонинов с вытекавшими из них социальными дви­жениями порождались экономической и политической неудовлетворенностью угнетенных слоев Империи.

По сравнению с предшествующим периодом Клав­диевой династии и последующим кризисом III в. прав­ление Антонинов считается временем относительно­го внешнего и внутреннего мира. Но это был мир лишь в условном смысле. Развитие внутренних про­тиворечий и нарастание классовой борьбы продол­жались также и в «счастливый век», поскольку рим­ское общество оставалось классовым обществом с разделением на рабов и свободных, эксплуататоров и эксплуатируемых. По внешнему блеску муници­пальных городов и эпитафиям, говорящим о благо­состоянии погребенных, нельзя заключать об общем благосостоянии. Муниципальная плутократия со­ставляла тонкий слой римского общества, масса же рабов, вольноотпущенников и мелких про­изводителей свободного состояния жила в далеко не блестящих условиях, и вследствие этого потенциаль­но всегда была готова примкнуть к любому движе­нию, направленному против существующего поряд­ка, с какой бы стороны оно ни шло и какими бы при­чинами оно ни вызывалось. Социально-экономиче­ский фундамент Римской империи не был достаточ­но крепок, и потому при первых же ударах государ­ство испытывало серьезные толчки и потрясения, гро­зившие полным распадом.

Восстания при Антонинах имели место на всем пространстве Римской империи, но, по состоянию материалов, мы всего более осведомлены о восста­нии в провинции Иудее, известном под именем вос­стания Бар-Кохбы (132—135 гг.).

Как и в предшествующие царствования, причиной восстаний послужила централистская политика, стре­мившаяся из боязни политических осложнений сте­реть все местные особенности и водворить повсюду господство римской администрации и римских обыча­ев. Поводом к восстанию Бар-Кохбы послужили по­пытки «нечистых», т. е. римлян, построить римский храм Юпитера Капитолийского на месте разрушенного Титом храма Яхве в Иерусалиме, запретить обреза­ние и вообще вмешательство римлян во внутренние обрядовые дела иудеев. Духовным главой движения был старый равви Бен Акиба (Ben Akiba) из Ямния, местопребывания главного совета иудеев — синедри­она, а военным вождем был Бар-Кохба (Bar-Kochba— сын звезды), которого синедрион признал Мессией.

Воспользовавшись пребыванием Адриана в Егип­те, иудеи стали заготовлять оружие, строить укреп­ления, рыть подземные ходы и готовиться к восстанию. Не рискуя вступать в открытую войну, они делали на­беги на римлян, частью тайные, частью открытые. Рай­он восстания все более расширялся, со всех сторон подходили партизанские отряды. Число сочувст­вующих движению было так велико, что, казалось, все «римское государство пришло в движение».

Потерпев поражение в первых стычках, римля­не двинули в Иудею большие силы под начальством лучшего полководца Юлия Севера, в спешном по­рядке вызванного из Британии. Число восставших было очень велико, а их боевой энтузиазм так си­лен, что Север не рискнул на открытые сражения, предпочтя им мелкие столкновения, осаду, прекра­щение подвоза провианта, лишение осажденных воды и пр. И лишь после того, как силы осажден­ных были исчерпаны, Север овладел одним укреп­лением за другим. Результаты расправы были ужас­ны: было разрушено 50 крупных и множество мел­ких крепостей, в общей сложности выбыло из строя, тогибло, сгорело, утонуло, разбежалось и

продано в рабство более 80 тыс. человек. Иудея превратилась в пустыню. Потери римлян неизвест­ны, но, по-видимому, были тоже весьма значитель­ны. Восстание продолжалось более двух лет. В ре­зультате поражения Иудея потеряла свою самосто­ятельность и была включена в состав соседней про­винции Сирии, на месте храма Яхве был выстроен небольшой храм Юпитера. Еврейский синедрион день разрушения иерусалимского храма объявил днем траура иудейского народа. Восстания, начав­шиеся при Траяне и Адриане, широкой волной раз­лились при Марке Аврелии в связи с осложнения­ми во внешней политике.

С 60-х гг. II в. Рим вновь вступает в полосу войн. С 161 г. начинается парфянская (161 —165 гг.), за которой следует еще более тяжелая маркоманнская война (167—180 гг.). Воспользовавшиеся ослаблени­ем рейнско-дунайского фронта, часть войск которо­го была переброшена на Евфрат, германские племе­на — гермундуры, маркоманны, языги, квады и др. — двинулись на Италию. Война велась со страшным упорством и стоила колоссальных жертв.

Римское государство было потрясено в самых сво­их основах, получив смертельный удар, от которого оно никогда вполне уже не излечилось. Особенно мно­го бедствий причинила чума (lues, pestis), занесенная с Востока1. Куда бы ни приходил император с войском, тотчас же начиналась эпидемия, возникало недовольст­во и сыпались проклятия на голову императора. Охватившая все провинции и Италию чума страш­но опустошила государство. Виллы, поля и города были заброшены, обезлюдели и превратились в руи­ны и леса3.

Одним из симптомов кризиса и неустойчивости римской государственности в эпоху Империи было появление в различных местах узурпаторов, претен­довавших на верховную власть. В 175 г. против Мар­ка Аврелия восстал наместник Сирии Авидий Кассий (Avidius Cassius), увлекший за собой почти все вос­точные провинции и называвший себя Каталиной. В конце концов победителем из внутренней и внешней войны вышел Марк Аврелий, но эти войны, стоившие огромных жертв, подорвали материальные и идеологи­ческие устои Римской империи. За 20 лет войны на­половину уменьшившееся население Римской импе­рии обнищало, огрубело, выбилось из нормальной колеи и массами бежало к варварам, спасаясь от на­логов и военной службы. По степени принесенных ею бедствий римские историки сравнивают маркоманн- скую войну со второй Пунической войной1. Так же как и во вторую Пуническую войну, были призваны на во­енную службу поголовно все граждане: италики и про­винциалы, гладиаторы, рабы, вольноотпущенники и даже разбойники (et servos, quern ad modum bello Punico factum fuerat, ad militiam paravit... armavit etiam gladiatores, quod obsequentes apellavit; latrones etiam Dalmatiae atque Dardaniae milites fecit)2.

На эпоху маркоманнской войны приходится дви­жение буколов (пастухов) в Египте и подготовка аг­рарного восстания в Галлии. Движение буколов, как и одновременные с ним восстания в Галлии и Испа­нии, не были кратковременной вспышкой протеста, но представляли целую серию движений, тянувших­ся в течение нескольких столетий, то потухая, то вновь разгораясь.

На примере буколов можно видеть отношение мас­сы населения к существующему строю и ее главе — римскому императору. «Египтяне — народ мятежный, тщеславный и склонный к насилию» — так характеризует их ис­торик Аммиан. «Они стыдятся, когда на своем ко­ричневом сухом теле не могут показать много руб­цов, полученных ими за отказ от уплаты налогов. До сих пор еще не изобретено средство, которое за­ставило бы закаленного египетского разбойника на­звать свое имя»3. Во главе движения буколов стоял жрец Исидор, выделявшийся среди соплеменников храбростью, организаторскими способностями и фанатизмом. Для большей прочности союза буколы приносили торжественные клятвы над внутреннос­тями убитых врагов и после этого вступали в отча­янное сражение. В сражениях с карательными от­рядами римлян буколы проявляли отчаянную храб­рость. Восставшие уже намеревались взять Алексан­дрию, когда в Египет в спешном порядке был вызван из Сирии Авидий Кассий, считавшийся лучшим пол­ководцем своего времени. Но даже Кассий, устра­шенный «отчаянной отвагой и великим множеством восставших», не рискнул на открытое сражение и для борьбы с мятежниками использовал внутренние противоречия в повстанческом лагере; только таким путем ему удалось ликвидировать восстание.

Неудачные войны и внутренние потрясения, имев­шие место при последних Антонинах, неблагопри­ятно отразились на римской государственности и на положении императора. Миролюбивые отношения между императором и аристократией стали рас­страиваться, теневые стороны абсолютизма выступа­ли резче, а вследствие этого увеличивалось недо­вольство самодержавной политикой императоров, которым теперь приходилось крепче держаться за войско, напрягать государственный аппарат и искать расположения среди деклассированных элементов го­рода. Конечным следствием этого процесса было пре­вращение «республиканской монархии» в император­ский абсолютизм, или доминат.

Новая фаза в истории императорской власти про­явилась уже при последнем представителе дома Ан­тонинов Ко.ммоде, сыне Марка Аврелия (180—192 гг.). Коммод порвал с конституционными приемами сво­их предшественников, объявил себя «божественным, счастливым победителем германцев и британцев», преследовал сенаторов, конфисковывал их имущест­во, покровительствовал войску и искан популярнос­ти у народа устройством гладиаторских игр и пред­ставлений. Таким путем Коммод сумел продержаться на троне около 12 лет, после чего был убит заговор­щиками во время возникшего на почве голода восста­ния в Риме в 192 г.