Социальная политика Августа
Консервативно-компромиссный отпечаток лежит на всех социальных мероприятиях и на всей социальной политике Августа. Естественная эволюция римского общества с конца Республики шла в направлении разложения родовых организаций, ослабления племенных и локальных различий и повышения значения богатства как основного фактора социальной дифференциации. Наряду с землей, торговлей и ремеслами источниками обогащения и средством социального возвышения являлись государственная служба и личная близость к принцепсу. Старая знать вырождалась и сменялась служилой имперской знатью, пополняемой из италиков, провинциалов и варваров.
Этот естественный исторический процесс плутократизации и провинциализации римской знати Август, в соответствии с общим стилем своей политики, старался задержать или, по крайней мерс, смягчить, облекая новые отношения и новое содержание в старые, привычные для глаза и уха формы. Это обстоятельство придавало всей его политике отчетливо выраженный консервативно-реставраторский характер. Принцепс надеялся смягчить резкость перехода, удерживая старые учреждения или сохраняя прежние наименования для новых отношений. Исторически складывавшиеся социально-экономические отношения он стремился закрепить и освятить авторитетом старины.
Лавирование между старым и новым заключалось в самой природе Римской империи, сложившейся в результате массы самых разнообразных противоречий. Императорский строй был призван не только охранять интересы рабовладельцев против рабов, но также и консолидировать противоречия, возникавшие в недрах самого рабовладельческого общества. Политика римских императоров, выступавших в роли примирителей центра и провинций, города и деревни, крупного и мелкого землевладения, свободных и вольноотпущенников, республиканских и имперских учреждений и многих других, всегда оставалась двойственной, противоречивой и компромиссной. Все социальные мероприятия Августа имели целью возродить старые порядки, учреждения, нравы и обычаи, поскольку они, конечно, не стояли в прямом противоречии с принципатом. «Издавая новые законы, я старался восстановить многие уже забытые обычаи предков и во многих отношениях поставил себя в пример потомкам» (ipse multanim rerum exempla imitanda posteris tradidi), — гласит восьмой параграф «Деяний».
Политика Августа была направлена на закрепление классовой структуры римского общества, обеспечение привилегий высших сословий, перемены в личном составе аристократии и ее очищении от всех чуждых «латинству» примесей. Стремление восстановить «латинскую расу» вполне гармонировало с общим политическим курсом, взятым первым римским императором.
Для достижения этой цели было необходимо преодоление двух обстоятельств: численного уменьшения гражданского населения и просачивания в ряды гражданства провинциалов и вольноотпущенников. На эти два опасных, с точки зрения консервативного политика, каковым был Август, фактора и было направлено внимание законодателя. Повышение рождаемости среди граждан рассчитывали повысить введением брачных законов (lex Julia d.e maritandis ordinibus)1, устанавливавших налог на холостяков и вводивших награды многосемейным, «право троих детей» (ius trium liberorum)2. Несколько лет спустя, в 9 г. н.э., последовал закон о браках, названный именем консулов того года — Папия Мутила и Поппея Секунда (lex Papia— Рорраеа), дополнивший закон Юлия и предоставлявший многосемейным привилегии при соискании магистратур3. Изданию законов предшествовала усиленная подготовка в соответствующем направлении общественного мнения. По инициативе самого принцепса и его «министра по делам просвещения» Мецената открыта была целая литературная кампания против ослабления семейных уз, бездетности и нравственной испорченности. Следы этой кампании сохранились в «Одах» Горация, одного из главных поборников политики семейного и нравственного оздоровления римского общества. Испорченным нравам римлян Гораций противопоставлял чистые нравы и сильные характеры скифов.
Не лучше ль скифом жить в степях,
У коих шаткий дом в походной весь кибитке?
Не лучше ль гетом на полях
Немерянных плоды и хлеб сбирать в избытке?
Там больше года земледел
Трудиться над своим участком не желает,
И тот, кому велит раздел,
Преемником его в работах заменяет.
У них, невинности полна,
Хозяйка пасынков несчастных не обмерит;
Приданым хвастая, жена
Там мужем не вертит, любовнику не верит.
У них в приданое дают
Родительскую честь и страх перед мужчиной Чужим. Там верность свято чтут.
Там лучше смерть, чем быть бесчестия причиной.
Правда, несколько парадоксально было то, что сам Гораций, бичевавший испорченность своих современников, не принадлежал к числу слишком нравственных людей и к тому же он, как и большинство поэтов и писателей, окружавших принцепса, был неисправимым холостяком. Особой честью для Горация было предложение, сделанное ему принцепсом, составить кантату для праздника молодежи (carmen saeculare), на который сначала даже не хотели и допускать холостяков.
Против просачивания в ряды граждан провинциалов и рабов были изданы ограничительные законы, затруднившие приобретение римского и латинского права для провинциалов и ограничивавшие число отпускаемых рабов.
«Август придавал большое значение тому, чтобы римский народ сохранял чистоту своего состава и не примешивал к своей крови чужестранцев и рабов. Поэтому он весьма скупо давал римское гражданство и ограничил право отпуска рабов на волю».
Закон Фуфия Каниния (lex Fufia Caninia) 2 г. н.э. устанавливал определенное число отпускаемых рабов: при наличии 3 рабов разрешалось отпускать 2, при 10 — 4, при 100 — 25 и т. д., но в общей сложности не более 100 человек. Другой закон, Элия Сен- тия (lex Aelia Sentia), предусматривал случай возвращения отпущенных рабов в прежнее состояние.
В общем августовская политика ограничения количества римских граждан не дала осязаемых результатов. По данным переписи, число граждан возрастало — с 4063 тыс. в 28 г. до н. э. до 4233 тыс. в 5 г. и 4937 тыс. в 14 г. н.э. Но эти цифры свидетельствуют не столько о росте гражданства, сколько об инфильтрации в ряды гражданства провинциалов и рабов.
Среди остальной массы людей, населявшей Римскую империю, численность которой в то время доходила до 75 млн., римские граждане составляли меньшинство, находившееся по сравнению со всеми другими подданными римского императора в привилегированном положении. Этим объясняется страстное стремление провинциалов и вольноотпущенников стать римскими гражданами и тот большой восторг, который они проявляли при осуществлении своего идеала, не забывая упомянуть об этом в своих надгробных плитах. Римские граждане выделялись среди массы неграждан, населявших территорию Римской империи, а среди самих римских граждан в особо привилегированном положении находилось гражданство города Рима, стоявшее под особым покровительством самого императора. Привилегией столичного населения было получение дешевого и дарового хлеба и бесплатные развлечения, со времени Августа носившие не случайный, как это было при Республике, а организованный характер «политики хлеба и зрелищ» (panem et circenses).
С раздачей хлеба и устройством праздников, цирковых и театральных представлений тесным образом была связана проблема снабжения города необходимыми продуктами, в первую очередь, конечно, хлебом и мясом. Снабжение города продовольствием (сига аппопае) становилось особенно серьезным и важным в периоды кризисов, частых во время гражданской войны. При Республике чрезвычайные полномочия по снабжению города вверялись особому «попечителю снабжения» (curator аппопае), почти с диктаторскими полномочиями. При Империи же забота о снабжении вместе с другими общественными «заботами» автоматически перешла к прин- цепсу. Во время жестокого голода и эпидемий, свирепствовавших
в Риме в 22 г., сенат, по требованию народа, предложил Августу диктатуру, возлагая на него тем самым всю ответственность за разрешение продовольственного вопроса. От предложенной ему диктатуры принцепс предусмотрительно отказался, но принял на себя «заботу о продовольственном снабжении» города, на государственные и личные средства закупил хлеб и ослабил голод.
Принцепсу принадлежало только руководство, вся же техническая часть возлагалась на специальное ведомство снабжения, подчиненное префекту снабжения (praefectus annonae). Делами водоснабжения, составлявшего особую отрасль ведомства снабжения, ведал водный префект (praefectus aquarum).
Общее число получателей дарового хлеба при Августе было установлено в среднем в 200 тыс. человек, в отдельных же случаях оно превышало 300 тыс. человек и более. Это была внушительная масса людей, равная настоящей армии. Размеры продовольственного пайка, отпускаемого казной, не были велики. Рацион получали только одни взрослые мужчины — по 5 модиев (модий — около 9 литров) в месяц на семью, что в среднем составляет около 2,5—3 фунтов зерна на день. Такую же норму у Катона получали и рабы, работавшие на сельских плантациях. «Политика хлеба и зрелищ» являлась сознанием рабовладельческим обществом собственного бессилия найти более радикальные и менее разорительные, с общественной точки зрения, средства разрешения социального вопроса. При особо торжественных событиях—по случаю одержанных побед, семейных торжеств императорской фамилии, освящения храмов и т.п. — производились чрезвычайные выдачи денег и всевозможных подарков. В «Деяниях божественного Августа» приведено несколько примеров особо крупных раздач, которыми принцепс хотел затмить своих предшественников.
«Каждому римскому плебею я отсчитал: по завещанию моего отца (44 г.) по 300 сестерций, а от моего имени в мое 5-е консульство (29 г. до н. э.) по 400 сестерций из военной добычи; затем в мое 10-е консульство (24 г. до н. э.) по 400 сестерций в виде подарка из моих личных средств. Далее, в 11-е консульство (23 г. до н.э.) я 12 раз покупал на свои средства хлеб для раздачи ив 13-е консульство (2 г. до н. э.) я дал народу, получавшему хлеб на государственный счет, по 60 денариев на душу, причем получателей было более 200 тысяч»1. В общей сумме за все время пребывания Августа у власти народу и войску было выдано около 2,5 млрд. сестерций, или 600 млн. денариев.
Наряду с хлебными раздачами и подарками для поддержания благоприятного настроения в императорской столице давались грандиозные театральные и цирковые представления, привлекавшие в Рим со всехконцов земли тысячи зрителей. Массовые римские зрелища не отличались художественностью и были рассчитаны на очень грубый и низкий эстетический вкус зрителей. Наибольшим успехом у столичной и про- вийциальной публики пользовались гладиаторские и кулачные бои, любимые потехи и развлечения римлян, в том числе и самого императора.
«Август с величайшим удовольствием смотрел на кулачных бойцов (pugiles), особенно латинских, притом не только профессионалов, дерущихся по правилам, которых он любил выставлять против греческих бойцов, но также и любителей из горожан, которые дрались стенкой в тесноте улиц, как попало и без всяких правил искусства»1. Атлеты и гладиаторы были освобождены от обязанности сражаться до последнего издыхания, а магистраты лишены принадлежавшего им издревле права в любое время и в любом месте налагать на актеров дисциплинарные наказания. Гладиаторские бои и игры устраивались в связи с какими-либо торжественными событиями общегосударственного значения, например актийской победой, освящением храмов, возвращением из путешествия императора и т. п.
«Гладиаторские игры, — повествует в своих «Деяниях» Август, — я три раза устраивал от своего имени и пять раз от имени своих сыновей и внуков. В играх приняло участие около 10 тысяч гладиаторов».
Кроме гладиаторских боев большой популярностью у римской публики пользовалась травля африканских зверей и морские сражения (навмахии), в которых участвовали настоящие боевые суда. Для навмахии Август устроил огромный бассейн у Тибра, вблизи «рощи Цезаревой».
Август не упускал случая поразить столичную публику всякого рода неожиданностями, раритетами, морскими чудовищами, зверями, говорящими птицами, пляшущими слонами и т. д. «Если в Рим привозили что- либо необычайное и заслуживающее интереса, Август даже и вне назначенных для зрелищ дней выставлял эти вещи напоказ в каком-либо месте, как, например, носорога в оградах на Марсовом поле, тигра на театральной сцене, змею длиной в пятьдесят локтей перед комициями»1.
Немало внимания Август уделял также строительной политике, преследовавшей самые различные цели. Украшение столицы постройками поднимало престиж императорской власти, привлекало иностранцев, ослабляло царившую в городе безработицу и удовлетворяло эстетическим потребностям населения. О постройках августовской эпохи более подробно рассказывается в главе, посвященной культуре принципата.
Чем больше укреплялась императорская власть, тем больше центр управления, все силы и соки страны концентрировались в столице мира (caput mundi), в административном, торговом, финансовом и культурном центре. При Августе Рим из деревянного и кирпичного превратился в мраморный и подвергся коренной реорганизации; он был разбит на 14 кварталов (regiones), 265 участков (vici). Управление городом находилось в ведении городских преторов, трибунов и эдилов. Полицейскую службу в городе несли преторианские когорты, специальные когорты полицейских (cohortes urbanae) и пожарные дружины (cohortes vigilum) из рабов. Во главе административно-полицейской части стоял префект города (praefectus urbi), одной из обязанностей которого была «быстрая расправа и обуздание рабов и мятежных граждан». Добавление об обуздании мятежных элементов указывает, что в столице не было того спокойствия и покорности, на которые рассчитывал Август. Напротив, из отдельных замечаний источников чувствуется, что в столице, как и в других городах Империи, далеко не все было благополучно, часто происходили мятежи, восстания и покушения на жизнь самого принцепса и его слуг. Реорганизации подверглась также и Италия, разделенная в финансово-административных целях на 12 округов (regiones), координированных с прежним племенным делением. Общую численность населения Италии при Августе определяют в 14 млн., из них 10 млн. составляли свободные, а 4 млн. рабы и вольноотпущенники. Нигде консервативно-реставраторский характер политики принципата не выявился с такой очевидностью, как в религиозной области. Август поставил перед собой нелегкую задачу восстановления древней римской религии, старинной веры в богов и возрождения религиозных эмоций. Достичь этого он надеялся реставрацией ветхих храмов, постройкой новых, введением новых культов, введением обязательного почитания богов и строгим соблюдением обрядов. В одном только Риме при Августе было вновь выстроено и реставрировано 82 храма, восстановлено почитание ларов, изображения которых находились в домах и были расставлены по всем улицам и переулкам. Сам Август был членом главных римских жреческих коллегий. Август старался пользоваться всяким случаем, чтобы подогреть религиозные эмоции своих подданных и продемонстрировать свою солидарность с ними. С необыкновенной пышностью был отпразднован первый год нового столетия (17 г. до н. э.), как начало новой эры мира и блага на земле, «золотого века»1. Хор мальчиков и девочек пел «песнь веков»
Ромы, установлена специальная жреческая коллегия императорского культа и введены празднества. В посвятительных надписях Август совершенно открыто именуется богом и ему, наравне с другими богами, посвящают алтари, приносят жертвы и клянутся его именем. «Я клянусь, — читаем в одной присяге из Малой Азии от 3 г. до н.э.,— Зевсом, Землей, Солнцем, всеми богами и богинями и самим Августом содействовать Цезарю Августу, его детям и потомкам во всем и во все времена словом, делом и мыслью. Его друзей буду считать своими друзьями, его врагов своими врагами. Для защиты его интересов не пожалею ни моих сил, ни моего ума, ни моей жизни, ни моих детей, невзирая ни на какие опасности. (carmen saecniare), сочиненную лучшим поэтом августовского времени Горацием.
Религиозная политика Августа, однако, не ограничивалась реставрацией святилищ и борьбой с иноземными, по преимуществу восточными, культами, находившими многочисленных почитателей на всем протяжении Римской империи. В противовес восточным, большей частью тайным, культам Август стремился организовать императорский культ в форме почитания «божественного Юлия», своего отца (divus Iulius), его матери Венеры (Venus Genetrix) и в особенности почитания гения самого Августа (genius nomen Augusti). Наибольшее распространение почитание Августа получило в восточных провинциях, где оно раньше всего и возникло. В малоазиатских городах — Пергаме, Эфесе, Никомедии и др. — были сооружены первые храмы в честь Августа и богини