Римская конституция IV—V вв.
Первого мая 305 г. Диоклетиан, согласно данному обещанию, сложил с себя императорскую власть. Отречение происходило при торжественной обстановке в присутствии войска и массы народа в трех милях от г. Никомедии. Император взошел на трибуну, произнес речь, снял с себя диадему и пурпуровую мантию и после этого уже как частный человек в открытой повозке проследовал по улицам города в свои родные Салоны. В Салонах Диоклетиан провел остаток своей жизни в замечательном дворце, вдали от людей, занимаясь разведением цветов и овощей1. «Какая прелесть, — писал Диоклетиан своему соправителю Максимиану, — собственными руками выращивать овощи и цветы. Ничто теперь не заставит меня оставить это наслаждение и стремиться к овладению призраком власти». В кругу близких ему людей Диоклетиан не раз высказывал мысль о трудности управления такой обширной страной, как Римская империя, и об отчужденности императора от народа. Отрезанный от народа высотой своего положения, император не слышит народного голоса, воспринимая действительность глазами своих слуг (министров). Этим объясняется то, что даже лучшие и умные прин- цепсы не могли освободиться от тлетворного действия окружающей их придворной среды. Преемником и продолжателем Диоклетиана был Константин, полное имя которого — Гай Флавий Валерий Константин Август (Gains Flavius Valerius Constantinus Augustus, 306—337 гг.). Сын соправителя Диоклетиана Констанция 1 Хлора, Константин служил в войсках на Востоке и потом в Британии, где он после смерти своего отца в 306 г. был провозглашен императором.
Уроженец одной из дунайских провинций, Константин, подобно Диоклетиану, отличался крайне властолюбивым характером, и не останавливался при достижении своих целей ни перед какими препятствиями. Большая часть жизни Константина прошла в борьбе со своими соперниками (Максимианом, Максен- цием, Максимином Даей, Галерием, Лицинием), претендовавшими на верховную власть. В результате многочисленных и упорных стычек и битв, Константин в конце концов одолел своих противников и сделался единодержавным правителем.
Несмотря на продолжительные внутренние и внешние войны, в общей сложности тянувшиеся около 18 лет, объективная обстановка при Константине, взятая в целом, была значительно лучше, чем при Диоклетиане. Наиболее острый перпод кризиса прошел, центробежные силы несколько ослабели, государственность окрепла, и жизнь начинала входить в колею. Это обстоятельство позволило новому императору развернуть широкую законодательно-административную деятельность, укрепить армию и одержать несколько крупных побед над внешними врагами, в особенности над германским племенем готов' и скифами2.
«Константин, выдающийся человек, стремившийся осуществить все, что только он задумал в своем уме, желая иметь власть над всем миром» (principatum totius orbis affcctans)1.
В истории Римской империи эпоха Константина и его сыновей по интенсивности законодательной деятельности и по количеству изданных законов и декретов занимает одно из первых, если только не первое место. Ни при одном правителе Рима не издавалось такой массы законов и правительственных распоряжений, как при Константине и его династии.
Социально-политическая деятельность Константина являлась одновременно продолжением, дополнением и исправлением Диоклетиа- новых реформ. В конечном итоге тот и другой стремились к одной цели: к созданию военно-бюрократическо- го аппарата, охранявшего интересы имперской знати, и укреплению императорского абсолютизма. Социально-экономические и политические реформы Диоклетиана и Константина составляют единое целое и потому в очерке общего характера могут быть изложены в одной главе, за исключением отдельных случаев, касающихся специально реформ Диоклетиана и Константина. К концу правления Константина конституция Поздней империи, являвшаяся дальнейшим развитием абсолютистских идей Северов и императоров 111 в., в основных чертах уже сложилась. Преемникам Диоклетиана — Константина оставалось только видоизменять и дополнять работу их предшественников.
В схематическом виде конституция Позднеримской империи выглядела следующим образом. Главой государства считался император — монарх, «рожденный богом» и «творец богов» (diis genitus et deorum creator). Монарх — представитель божественного начала на земле, «как бы присутствующий в телесной оболочке бог» (tamquam praesens et corporalis deus). В императорских конституциях IV— V вв., сохранившихся в кодексах Феодосия и Юстиниана, проводится взгляд на государство как на личную собственность императора, как на его дом, или ойкос. Воля императора признавалась единственным
источником права. Императорские эдикты излагались в письменной форме, в виде обращений к народу, сенату или к какому-либо сановнику, чаще всего к префекту претория, и вывешивались на особых досках на площадях и базарах ко всеобщему сведению. Накапливавшаяся в течение многих лет масса всевозможных, часто противоречивых, эдиктов была пересмотрена, обобщена и издана в виде отдельных сборников или кодексов, приспособленных для практического руководства юристов и чиновников. Первый кодекс ГЬегория (Codex Gregorianus), содержавший все законы (конституции), начиная с Адриана, был составлен при Диоклетиане около 294 г. Второй кодекс Гермогениана (Codex Hermogenianus) составлен при Константине около 314 г.
Согласно взгляду на государство, как на вотчину государя, должностные лица рассматривались одновременно как государственные чиновники и как личные слуги монарха (comites, domestici). Высшим государственным чином был начальник «священного ложа» (praepositus или comes sacri cubiculi), за ним следовал конюший — начальник и,операторской конюшни (comes stabuli), дворцовый маршал (comes domorum), хранитель «священной одежды» (comes sacrae vestis), начальник главной канцелярии (magister officiorum) и т. д. Друзья и государевы слуги получали от императора в «кормление» различные должности, командировки и назначения и сверх того еще денежное вознаграждение, в зависимости от занимаемой должности. Начальник главной канцелярии, например, получал 300 тыс. сестерций в год.
Положение на государственной службе и отношение между гражданскими и военными чинами (dignitates) впоследствии (в конце V в.) было определено особой табелью о рангах («Notitia dignitatum omnium tam civilium quam militarium»). На верху служебно-иерархической лестницы находились «благороднейшие» (nobilissimi), по преимуществу члены императорской фамилии. За «благороднейшими», согласно «табели о рангах», следовали «сиятельные» (illustres), «почтеннейшие» (respectabiles), «светлейшие» (clarissimi) и «совершеннейшие» (perfectissimi).
Высшие государственные должности и чины присваивались только друзьям и спутникам императора, обычный же средний чиновник достигал лишь первого чина по «табели о рангах» — «выдающегося» (egregius). Все управление носило письменный, канцелярский характер. Распоряжения императора проводились в жизнь при посредстве многочисленного штата чиновников (officiales, cancellarii), наполнявших различные бюро (officia). Чиновники канцелярий были приравнены к военным и подобно им делились на когорты (cohortalini), а самая служба в канцеляриях приравнивалась к службе в войсках (militia). За всякого рода правонарушения, попустительства или взяточничество чиновники несли строгие кары. И тем не менее, несмотря на всю строгость налагаемых штрафов и наказаний, административные правонарушения продолжались, чиновники позволяли себе постоянные злоупотребления своим положением, брали взятки, неправильно распределяли налоги—пренебрегали служебными обязанностями, спекулировали, скупали земли и т. п.
«Пусть, наконец, — гласил закон Константина от 331 года,— грабежи не притягивают руки чиновников. Пусть, говорю я, не притягивают, в противном случае, если они не сделают этого и после напоминания, то их руки будут отсечены мечом» (gladiis praecedentur). Нити всего управления сходились в «священном дворце» (sacrum- palatium), представлявшем точную копию восточных дворов, в особенности персидского. Подобно персидским царям, римского императора называли повелителем. Диоклетиан назывался сыном Юпитера (Iovius), а его соправитель Максимиан — сыном Геркулеса (Herculius)2, Константин — сыном бога Солнца и т. д.
При дворе находился высший государственный совет, или консистория императора (consistorium principis), в которой обсуждались важнейшие государственные дела, вырабатывались законы, выслушивались иностранные посольства и решались в последней инстанции судебные акты. В качестве докладчиков выступали главы ведомств, чаще всего префект претория.
Все, что имело какое-либо отношение к особе императора, именовалось «священным» (sacrum) или «священнейшим» (sacratissimum). Внешним выражением власти принцепса, римского императора, мало чем отличавшегося от восточных царей, служили диадема и пурпуровая одежда, усыпанная драгоценными камнями. Яркие красные цвета, шелк и драгоценные камни служили знаком отличия императора и придворных. При дворе был введен строгий церемониал, установлена специальная форма для каждого ранга, поклоны, целование рук и ног. Императоров прославляли в торжественных гимнах и в честь их произносили полные сервилизма панегирики. Подданные римского императора при встрече с ним падали на колени, закрывали лицо и произносили славословие В собраниях и общественных местах император появлялся редко, и всякий раз его появление сопровождалось большой помпой. Однако при всей кажущейся стройности и несокрушимости в конституции Диоклетиана— Константина содержалось немало децентрализующих моментов, предвещавших ослабление, а в дальнейшем и полный распад единого политического тела Рима.
Уже при Диоклетиане единая по идее Римская империя по административным соображениям расслоилась на две части — восточную и западную. Разделение управления Римской империей вызывалось соображениями экономического и административно-политического порядка — хозяйственным обособлением отдельных частей Империи, с одной стороны, стремлением облегчить руководство административным аппаратом, обеспечить лучшую защиту страны и усилить контроль за провинциальными командирами и чиновниками — с другой. Создание же должностей августа и цезаря, ограниченных определенным сроком пребывания в них, удовлетворяло честолюбию претендентов, стремившихся к власти и не отказывавшихся от мысли об императорстве. Политический союз между августами и цезарями скреплялся династическими браками.
Каждая половина Империи делилась на две префектуры (praefecturae), возглавляемых префектами претория (praefecti praetorio). Префектуры состояли из диоцезов (dioceses), которых во всей Империи было двенадцать1. Диоцезы управлялись викариями (vicarii). Следующей за диоцезами хозяйственно-административной единицей являлись провинции (provinciae), число которых при Диоклетиане равнялось 101, а к концу Империи увеличилось.до 120. Начальники провинций — ректоры (rectores) — в зависимости от характера их провинций делились на 4 разряда — проконсулы, консуляры, корректоры и президы (praeses). Префекту претория Га,1лии (praefectus praetorio Galliarum) подчинены: 1) викарий Испании; 2) викарий семи провинций (галльских и германских); 3) викарий Британии (vicarius Britanniarum). Префекту претория Италии подчинены: 1) викарий города Рима; 2) викарий Италии; 3) викарий Африки. Префекту претория Иллирии — 1) проконсул Ахайи, 2) викарий Македонии. Префекту претория Востока (praefectus praetorio orientia) — 1) комит Востока (Палестины, Финикии, Сирии); 2) префект августал (Ливии, Египта); 3) викарий Понта; 4) викарий Фракии (vicarius Thraciarum)1. В особую категорию были выделены провинции Азии и Африки, подчиненные непосредственно императору и управляемые его друзьями (comites primi ordinis). Военное ведомство было выделено в особую категорию. На всем пространстве Империи вводились единообразные порядки, вне зависимости от местных условий и особенностей. В число провинций попадала также и Италия, объединенная с Сицилией, Сардинией, Корсикой и Рецией в особый италийский диоцез (diocesis Italiciana).
Включение Италии в категорию провинций влекло за собой утрату главных ее былых привилегий — свободу от налогов и повинностей. При Диоклетиане Италия была разбита на 8 округов (Транспадана, Венеция—Истрия, Эмилия—Лигурия, Фламиния — Пицен, Этрурия — Умбрия, Кампания — Самний, Лукания — Бруттий, Апулия — Калабрия), подчиненных особым чиновникам, исправителям, или корректорам (correctores). Корректорами же назывались направляемые из центра для контроля за местной администрацией чиновники. Функцию контролеров выполняли также и агенты тайной полиции (agentes in rebus), занимавшие одно из первых мест в административном аппарате Поздней империи.
Городская администрация в Риме сохранялась приблизительно в том же виде, какой она была в первые века Империи. Во главе «священного города» (urbs sacra) стоял префект города, снабжением заведовал префект анноны (praefectus annonae или praefectus frumenti dandi) и т. д. Кроме того, существовало много различных комиссий — по хлебо- и водоснабжению, постройке храмов, общественных и частных зданий (cura aedium caerarum et operum locorumque publicorum), специальная комиссия по регулированию русла и ремонту берегов Тибра (cura alvei et riparum Tiberis), очистке и гигиене города и многие другие.
Бюрократический аппарат получил стройную организацию. Разница между сенаторскими и всадническими должностями исчезла. Все чиновничество было распределено строго по рангам и наделено титулами и званиями (завершение этой реформы приходится уже на эпоху Константина и его преемников).
Константин завершил бюрократическую реформу Диоклетиана. Создалось много новых должностей, объединенных в строгую иерархическую систему и наделенных громкими титулами, которые восходили еще к эпохе Адриана. С этими титулами и должностями были связаны особые привилегии: право освобождения от налогов, от муниципальной службы, от пыток, право приезда ко двору, право подлежать суду только императора и пр.
Наибольшего развития абсолютизм достиг в восточной половине Империи, столицей которой с 330 г. был Константинополь. Основание Константинополя, Нового Рима, явилось следствием ряда причин политического, военного и идеологического порядка. Расположенный на месте прежнего греческого города Византии, на границе с восточными странами, и укрепленный природой, Новый Рим был новым городом, выстроенным по воле императора и его советников—философов и проповедников, свободным от республиканских традиций1.
Главной задачей императорской администрации было извлечение из податных классов населения максимума прибавочного продукта в виде налогов и повинностей. Ввиду увеличения государственных расходов и понижения податной силы населения к несению налогов и повинностей стали привлекать также и высшие классы. При Константине был введен пяталетний налог (collatio lustralis); официально пятилетний (денежный) налог должен был взиматься один раз в пять лет, в юбилейный год императора, на самом же деле он взыскивайся чаще и распространялся на всех граждан. При Константине же был введен особый, довольно высокий, надог на сенаторские земли (gleba senatoria, aurum globale) в размере от двух до воухми фунтов золотом.
Сбор напогов и пошлин и распределение сумм возлагадиеь на финансовое ведомство, или «священную щедрость» императора (sacrae largitiones) с управляющим «священной щедрости» (comes sacrarum largitionum) во главе. Параллельно с усовершенствованием фискального аппарата много внимания уделялось всякого рода переменам в бюрократическом аппарате — разграничению компетенции различных ведомств и канцелярий, введению новых должностей, установлению правового положения каждого чина согласно «табели о
рангах», определению нормы оклада, знаков отличия и прочих деталей бюрократического аппарата. Число ведомств и чинов в каждом ведомстве по мере приближения Империи к ее концу все более увеличивалось. В ведомствах (officia) было занято по 500, 600, 800, 1000 и более человек — чиновников различных рангов и специальностей. Закон предусматривал все возможные детали управления, требуя от чиновников только двух вещей: 1) неустанной заботы об интересах фиска и 2) формального соблюдения буквы закона. «Не следует требовать того, что приносит ущерб фиску или противоречит праву» (пес damnos fisco пес iuri contraria postulari oportet).