Разорение средних и мелких землевладельцев в Риме

Параллельно с ростом плантационного хозяйст­ва и скотоводства происходил процесс разорения средних и мелких производителей. Разорение рим­ского плебса являлось следствием двух причин: во­енных опустошений и экономической слабости мел­кого хозяйства. Эру массового разорения средних и мелких землевладельцев и ремесленников открыва­ет вторая Пуническая война. Вторжение Ганнибала в Италию сопровождалось опустошением целых об­ластей, в особенности сильно пострадали тогда юж­ные и центральные области (Этрурия). Много людей погибло в боях, умерло от эпидемий и голодовок, разбежалось, было захвачено в плен и продано в раб­ство. Численность граждан уменьшилась на 20%. По­сле изгнания Ганнибала начались экзекуции римлян над теми народами, которые перешли на сторону карфагенян, следствием чего было полное запустение многих, прежде цветущих областей Италии и превра­щение их в пастбища и степи.

Уже сама по себе продолжительность войн небла­гоприятно отражалась на экономике сельского и го­родского плебса, мелких землевладельцев и хозяев мастерских.

Те самые войны, которыми римские патриции ра­зоряли плебеев, принуждая последних нести военные повинности, мешавшие им воспроизводить условия их труда и потому превращавшие их в нищих (обни­щание, частичная или полная потеря условий воспро­изводства, играет здесь господствующую роль),— эти же самые войны наполняли амбары и кладовые патрициев добычею в виде меди — тогдашних денег. Вместо того, чтобы прямо давать плебеям необходи­мые для них товары, хлеб, лошадей, рогатый скот, они ссужали им эту бесполезную для них медь и пользовались своим положением для того, чтобы вы­жимать громадные ростовщические проценты, при помощи которых они превратили плебеев в своих должников —рабов.

Войны велись десятками лет на отдаленных теа­трах военных действий, поглощали массу жизней и отрывали работников от их работ. Вследствие этого за отсутствием рабочей силы мелкие и средние хо­зяйства разорялись, пустели и становились добычей богатого соседа. Необходимые же для их восстанов­ления деньги при неразвитом кредите можно было достать только за высокие проценты, что почти все­гда вело к долговой кабале и к еще большему разо­рению. Цензовые списки последних лет определен­но показывали убыль взрослого населения III и IV классов. Ценз 158 г. показывал цифру призывно­го населения в 328 тыс., в 153 г. эта цифра снизилась до 324 тыс., в 146 г. упала до 322 тыс., затем несколь­ко повысилась, а в 135 г. вновь упала до 317 тыс.

В «золотой век» Республики земельный голод разрешался выводом колоний на «общественное поле». Теоретически всякий римский гражданин имел право на «общественное поле», мог его обрабаты­вать, использовать под пастбища или разбить под са­довые плантации с уплатой десятины с зерновых и пятины с садовых культур. За выпас скота взимался особый налог с каждой головы мелкого и крупного скота.

В то время при простоте социально-экономичес­ких отношений ager publicus служил общим полем для всего гражданства и в критические моменты раз­решал земельный голод. К концу же II в. картина из­менилась коренным образом. Большая часть ager publicus очутилась в руках богатых посессоров, глав­ным образом нобилей, в силу Клавдиева закона не могших заниматься торговлей. Конкурирующие друг с другом богатые съемщики сбивали арендную пла­ту и оттесняли более мелких посессоров. Из года в год арендуя и переарендуя землю, сдавая и пересда­

вая ее собственным подарендаторам, крупные посес­соры превращались в фактических собственников го­сударственных земель. Разорявшиеся же бедняки (плебеи) лишались не только земли, но и работы. При сложившейся тогда экономической и полити­ческой ситуации более рентабельным с точки зрения работодателя представлялся не свободный, а рабский труд. Преимуществом рабского труда, кроме его от­носительной дешевизны, было то, что рабы не слу­жили в войске и потому не отвлекались от работы.

«Богатые люди, заняв большую часть этой непо- деленной земли и вследствие давности захвата наде­ясь, что ее у них не отберут, стали присоединять к своим владениям соседние участки бедных, частью скупая их за деньги, частью отнимая силой, так что в конце концов в их руках вместо небольших помес­тий оказались целые равнины, латифундии. Для об­работки полей и охраны стад они стали покупать ра­бов, потому что свободных работников отвлекала от работы в латифундии военная служба. Кроме того, и само рабовладение приносило немалые доходы, ибо невольники, свободные от воинской повинности, сильно плодились. Таким образом, могущественные люди чрезвычайно богатели, а страна наполнялась рабами. Напротив, число италиков уменьшилось, так как их изнуряли бедность, налоги и военные похо­ды, но и тогда, когда эти тягости становились не­сколько легче, италики все же оставались без рабо­ты, так как земля принадлежала богачам, которые возделывали ее не с помощью свободных, а руками рабов»'.

Не выдерживая конкуренции с рабовладельца­ми — плантаторами и скотоводами, римский плебс экономически хирел и опускался до положения арен­датора соседних латифундий. Многие снимались с мест, уходили в соседние города или же эмигри­ровали в провинции, превращаясь из земледельцев в мелких торговцев, ремесленников, арендаторов и всякого рода служащих. В больших городах, в осо­бенности в самом Риме, скоплялось много сельской бедноты, не находившей вследствие конкуренции ра­бов применения своего труда ни в деревне, ни в го­роде. В городах эти люди жили случайными заработ­ками или подачками частных лиц и государства. Из этой армии сельских и городских бедняков вырос люмпен-пролетариат античных городов, составля­ющий характерную особенность античных обществ. Во II в. люмпенпролетариат только еще появлялся,

окончательно же он сформировался в конце Респуб­лики и первом веке Империи. Возрастая численно и приобретая все большее влияние на ход обществен­ной жизни, порожденный совокупностью условий, сложившихся в итоге рабовладельческого способа производства, античный пролетариат не содержал общества, но в значительной мере сам жил за счет государства или частных лиц.

Таким в основных чертах представляется состоя­ние римского общества в конце II в., накануне вы­ступления братьев Гракхов и начала гражданской войны.