Понятие вещных прав в римском праве

Совокупность однородных институтов в римском праве, объектами которых выступали вещи как предметы (немате­риального мира, а субъектами — лица, образуют вещные пра­ва. К ним относятся possessio, proprietas (dominium), jura in re aliena (servitutes, superficies, emphytheusis; разновидности залога — fiducia, pignus, hypotheca). Вещные права в римском праве защищались с помощью исков, направленных против всех (actio erga omnes), поскольку обладатель вещных прав мог и не знать в точности, кто в настоящий момент является (незаконным) владельцем объектов его права собственности. Понятие «вещь» в латинском языке и римском праве выражает термин res, который имеет до 20 синонимичных значений и охватывает предметы и явления окружающего мира. Определения римских юристов как раз выражают такое ши­рокое понятие вещи: «Вещь имеет общее значение, ибо она включает как материальное, так и нематериальное, какого бырода, вида или разновидности ни были вещи» (Res generalem habet significationem, quia tam corporea, quam incorporea, cuiuscumque sunt generis naturae sive specie, comprehendit). Ulpianus: «"Rei" appellatione et causae et jura continentur. Res abesse videntur etiam hae, quarum corpus manet, forma mutata est» (D. L. 16.1.23 de V.S): jura, causa, bona, hereditas, patrimo-nium. «Appellatio rei non genus, sed speciem significatur» (Paulus). «Вещь имеет общее значение, ибо она включает как мате­риальное, так и нематериальное, какого бы рода, вида и раз­новидности ни была вещь» («Res .generalem habet significatio­nem, quia tam corporea, quam incorporea, cujuscunque sunt ge­neris naturae sive speciei, comprehendit»). В трудах римских юристов есть ряд определений (рассуждений), по которым можно представить типологию вещей; ее выявление имеет не только сугубо теоретическое, но и практическое значение, поскольку она оказывала влияние на институты других от­раслей права, в том числе и современного — обязательствен­ного и наследственного. Основы этой типологии были позаим­ствованы из греческой философии, в частности деление ве­щей на родовые и видовые (при гибели видовой вещи должник не освобождался от исполнения обязательств: «Genus perire non censetur»). Для удобства представления классификация вещей должна строиться в зависимости от их назначения; по­этому будет удобнее начать с деления их на телесные и бесте­лесные. Гай обобщил известные его времени критерии тако­го деления (pr. J. de reb. Incorpor. 2.2.): «Некоторые вещи суть телесные, некоторые бестелесные. Телесные — те, что могут быть тронуты (до них можно дотронуться), к примеру поле, человек, одежда, золото, серебро и так далее прочие бесчис­ленные вещи. Бестелесные — те суть, до которых нельзя при­коснуться; каковы те, что состоят (заключаются) в праве, как наследство (hereditas), плодопользование (ususfructus), обя­зательства, таким же образом (и) договоры. Не важно (к делу не относится то), что в наследстве содержатся телесные вещи: и плоды, что собираются с поля, телесны, и то, что нам полага­ется из какого-либо обязательства, по большей части телесно, к примеру поле, человек, деньги. Ведь само право наследо­вания, и само право пользования,: извлечения плодов (дохо­дов), и само право обязательства бестелесно. Тем же числом (суть) и права сельских имений», разница между ними видна и в способах их передачи: «Res incorporales traditionem non recipere manifestum est». «Fere omnia, quae incorporalia sunt, nee mancopi sunt» (Gajus). К числу этих прав должно быть от­несено, конечно, и право собственности, которое может быть названо res incorporales с таким же основанием, как и jus hereditatis, ususfructus и т.д. Но в обиходе право собственно­сти постоянно смешивается со своим объектом, отождествля­ется с ним.