Литеральные договоры
Среди этих договоров наибольшее распространение получили долговые расписки; их обозначение восходит к греческому термину chirographum («собственноручная запись»). Эта расписка подтверждала подлинность совершенного юридического акта, в том числе и без свидетелей: «Chirographum apud debitorem repertur praesumitur solutum» («Письменное обязательство, находящееся в руках должника, презюмиру-ется выполненным»); «Chirographum non extans praesumitur solutum» («Письменное обязательство, которого нет в наличии, презюмируется выполненным»). Текст этой расписки составлялся от имени первого лица. В деловых отношениях коммерческих кругов установился обычай, заимствованный у греков, вести приходно-расходные книги, в которых отмечались денежные получения и выдачи. В эпоху Пунических войн эти книги были уже известны и вскоре вошли в употребление в частных домах. Приходно-расходная книга (codices accepti et expensi) стала принадлежностью каждого исправного домохозяина (bonus pater familias) и хранилась им вместе с другими документами в особой счетной комнате (tablinum). Сумма, взятая взаймы, вписывалась кредитором в расход, должником — в приход. При уплате долга оба производили соответствующую запись в противоположных графах. Запись в приход называлась acceptilatjo, запись расхода — expensila-tio. Записи, совершенные при даче денег взаймы, основывали обязательство заемщика. Основание такого обязательства заключалось не в факте передачи денег, но в самой записи. Доказательная сила в этом случае обусловливалась прежде всего рукой выдавшего или писца, писавшего по его поручению. Документ второго рода был как бы письменным признанием того, от кого он выдавался; к нему тоже прикладывались свидетельские печати.
Хирографы, заимствованные, судя по всему, из Египта, вошли в употребление у римлян во время Цицерона и впоследствии вытеснили собой документы другого рода. Из того обстоятельства, что под документами помещались обыкновенно свидетельские печати, следует заключить, что письменное удостоверение сделок явилось не столько взамен удостоверения их через свидетелей, сколько в помощь ему. Оно могло иметь особое значение тогда, когда законом не было предписано присутствие определенного числа свидетелей (при сти-пуляции, заеме, купле-продаже и т.д.). Общее название письменного удостоверения сделки было cautio. Полную доказательную силу такое удостоверение имело лишь тогда, когда в нем обозначалось юридическое основание долга (cautio discreta); в противном же случае, когда оно содержало в себе одно голое признание долга (cautio indiscreta), то рождало только предположение, которое лицу заинтересованному предстояло подкрепить еще другими данными1. Уже в классическом праве chirographuhi стало признаваться как litterarum obli-gatio перегринов. Среди римлян же эта расписка вначале использовалась как средство доказывания (письменный документ); в постклассическом праве заявление о неполучении денег ответчиком (exceptio non numeratae pecuniae) можно было использовать (в суде) до 5 (при Юстиниане — до 2) лет. Впоследствии chirographum стало неоспоримым доказательством в суде.
В античном мире родилась идея вести торговые книги, тайна которых являлась разновидностью промысловой тайны. Промышленники, торговцы и банкиры обязаны были вести названные книги, отражавшие их деятельность и материальное положение. Ведение таких книг гарантировало защиту тайны на законном основании. Данные торговых книг могли быть сообщены только для целей правосудия, по фискальным соображениям (для уточнения налогов), по делам о наследовании имущества, в случаях прекращения существования товарищества и наступления банкротства: «Praetor ait: "Argentariae mensae exercitores rationem, qaue ad se pertinet, edent adjecto die et consule"». Сенека остроумно заметил, говоря о записях в расчетной книге: «Ты ведешь неверные записи в своей расчетной книге: то, что ты дал, оцениваешь дорого, то, что получил, — дешево» («О гневе. III. 31»)1. Иск на основе данных долговой книги получил название actio calendarii. Долговая расписка (Wechsel hodie) {oxjyypamipa => письменный документ) в 2 экземплярах была платежным обязательством, которое в классическом праве считалось litterarum obligatio между перегринами или между римлянами и перегринами. Этот документ в постклассическом праве стал идентичен chirographo. Он подписывался как должником, так и свидетелями, присутствовавшими при этом. Текст его составлялся от имени третьего лица2. Ручателем за выплаты по распискам выступало государство: «Res publica creditrix omnibus chirographiis creditoribus praefertur» (Paulus). Антония, младшая дочь триумвира Марка Антония и невестка Тиберия, — была очень дружна с Береникой (дочерью Саломеи), а также с сыном последней, впоследствии царем Агриппой П. Когда Агриппа, растратив в Риме состояние, вернулся без средств в Иудею, Петр, вольноотпущенник Береники, завещанный ею Антонии, снабдил его некоторой суммой денег. Хотя по векселю значилось 20 000 аттических драхм, Петр дал ему только 2500. Не будучи в состоянии уплатить римской казне своего долга в 300 000 сребреников, Агриппа бежал из Ямнии в Александрию, где алабарх Александр, бьшший в то же время прокуратором Антонии (Joseph. Flav. Antiquit. XIX. 5.1), ссудил его деньгами. Агриппа отправился затем в Италию и, чтобы смягчить неудовольствие Тиберия, занял 300 000 сребреников (денариев (см. приложения)) у Антонии и затем платил свой долг казне. Вскоре затем он вернул деньги и Антонии.
Литеральная форма была не менее абстрактна, чем сти-пуляционная форма; в нее могли облекаться и другие обязательства, помимо заемных. Гай приводит две категории случаев этого рода. Во-первых, долг кого-либо по купле-продаже, найму переводился в заемное обязательство litteris (trans-scriptio a re in personam). Для этой цели каждая из сторон, кредитор и должник, делали по две записи. Первый отмечал должную сумму как бы полученной и потом как бы выданной взаймы, другой отмечал ее как бы уплаченной и как бы полученной взаймы. Acceptilatio в книге одного соответствовала expensilatio в книге другого. Другой случай состоял в том, что долг одного лица переводился на другое лицо, например долг D перед К переводился с согласия всех участвующих лиц на DN (transcriptio a persona in personam). Перевод существующей коммерческой статьи в litterarum obligatio менял ее правовое основание при сохранении прежнего должника или при вступлении другого кредитора в обязательство. Такое переписывание (transcriptio) всегда вело к новации. Запись фиктивного долгового требования в кассовую книгу кредитора с согласия должника, известная как expensilatio, также порождала litterarum obligatio.