Художественная культура тоталитарного общества

В 30-е годы в некоторых странах стал складываться режим, который можно охарактеризовать как тоталитарный. В законченных формах он установился в нацистской Германии, в СССР и позже в Китае. Некоторые черты тоталитаризма проявились в таких авто­ритарных режимах, как режим Муссолини в Италии, режим Франко в Испании, позже в государствах Восточной Европы, в странах Ближнего и Дальнего Востока, Южной Америки и Африки. Широ­кая география тоталитаризма и отдельных его проявлений, а также опасность возрождения тоталитаризма в некоторых странах в со­временных условиях делают актуальным вопрос о природе и сущ­ности тоталитаризма, роли художественной культуры, как в возникновении и укреплении тоталитарных режимов, так и в вы­явлении их сущности и борьбы с ними.

Единого мнения о причинах возникновении тоталитарных го­сударств нет. Некоторые ученые полагают, что тоталитаризм - вечный спутник истории и видят его черты в далеком прошлом: в Древнем Китае, Древнем Египте, в описании идеального государ­ства у Платона, в Риме эпохи Диоклетиана. Другие считают, что тоталитаризм возникает в индустриальном обществе. И наконец, третьи утверждают, что тоталитаризм - порождение XX века.

Не останавливаясь на рассмотрении различных взглядов на проявление тоталитаризма в прошлом, обратимся к нему, как к феномену XX века.

Блестящий знаток политической истории русский философ И. Ильин в книге «О тоталитарном режиме», написанной после Второй мировой войны, так характеризует этот феномен: «Еще тридцать лет тому назад никому и в голову не приходило включать в науку права понятие «тоталитарного» государства; не потому, чтобы идея такого государства никогда не появлялась на горизонте историка (это было бы неверно!), а потому, что такой режим казался невозможным и никто его не злоумышлял. Если бы даже кто-нибудь «выдумал» его (сравни, например, проект Шигарева - Верховен-ского в «Бесах» Достоевского), то все сказали бы: нет, на земле не найдется ни таких бессовестных и безумных людей, ни таких чудовищных государственных учреждений, ни таких технических орудий и приспособлений, чтобы осуществить эту всепроникаю-щую, всенасилующую, всерастлевающую политическую машину. Но вот тоталитарный режим стал историческим и политическим фактом, и мы вынуждены с этим считаться: и люди нашлись, и учреждения развернулись, и техника явилась к услугам людей» (1; 94).

Исследованием проблемы тоталитаризма занимались многие ученые и писатели. Н. Бердяев, А. Мальро, Дж. Оруэлл, А. Кестлер увидели в тоталитаризме XX века общество, радикально отличаю­щееся от всех других, существовавших в истории, и выделили следующие его черты:

- всеохватывающая идеология, обращенная не к разуму, а к инстинктам;

- монолитная массовая партия как носитель этой идеологии и одновременно безличная машина власти над всеми сферами жизни общества;

- наделяемый сверхъестественными способностями вождь;

- аппарат непрерывного массового террора;

- монополия на информацию, контроль над всеми ее средст­

вами;

централизованное управление экономикой;

подчинение жизни общества государственному началу;

- и, самое главное, отрицание ценности личности, превращение ее в элемент системы, в средство для достижения некой абсолютной цели (2; 303; а также: 5; 18).

Тоталитарные режимы возникают в условиях социального не­благополучия, когда потерявшие надежду на изменение жизни к лучшему униженные и оскорбленные своим положением массы готовы поверить любым обещаниям скорого изменения их жизни и поддержать тех, кто эти обещания дает. Обычно это обещания устранить неравенство, восстановить справедливость, вернуть по­терянное, отнять награбленное, наказать виновных, воскресить былое величие страны.

Под этими лозунгами люди легко сплачиваются в коллективные социальные тела. Слияние с толпой рождает ощущение силы, кажущегося равенства, желание «быть как все». Это избавляет от необходимости принимать самостоятельные решения, освобождает от ответственности.

Человек теряет свою индивидуальность, становится элементом системы - массовым, тоталитарным человеком (см. 3).

Для массовой ментальности характерен коллективизм, агрессив­ная ксенофобия, преклонение перед вождем, признание власти партии, черно-белое восприятие мира (кто не с нами, тот против нас) всеохватывающая политизация жизни людей. Идеология тота­литаризма носит ярко выраженный националистический, шовини­стический или классовый характер. «Массовому человеку» важно чувствовать свое превосходство над другими, что достигается через идентификацию себя с определенной нацией, расой или классом.

При отсутствии собственного «Я», неспособности к самоопре­делению «массовый человек» легко поддается влиянию нацизма, антисемитизма, мифологии «народности» как основе единства. Выход на политическую арену «массового человека» становится еще одной причиной возникновения тоталитаризма.

Партия, сплотившая под многообещающими лозунгами массу людей, после прихода к власти оказывается неспособной выполнить свои обещания и для того, чтобы удержать массу, сохранить власть устанавливает диктатуру, применяет интеллектуальный и физиче­ский террор, осуществляет искусственную политизацию. Вина за ошибки и неудачи перекладывается на «врагов народа», из-за которых общество не могло достичь обещанного благополучия. Это политизирует население, делает его участниками борьбы с врагами, создает иллюзию его участия во власти.

Гневные разоблачения «врагов» и «предателей», «вредителей» и «шпионов», требование жестокого наказания для них исходят, от людей самых разных возрастов и социальных слоев и носят массовый характер. Зачастую вчерашние разоблачители вскоре сами попадали в число «врагов» и «предателей». Суть происходящего была видна немногим.

Английский журналист Фицрой Маклин, присутствовавший на процессе Бухарина и Рыкова, писал: «Весь процесс был тщательно написанной басней, призванной донести до населения страны некоторое число тщательно отобран­ных моралей. Лейтмотивом процесса было утверждение, что про­тиворечить власти невозможно. Он должен был поддержать тот уровень нервного напряжения, что существовал в обществе, рас­пространяясь на все области жизни и ставший составной частью внутренней политики. Научая людей подозревать друг друга, утвер­ждая, что предатели находятся везде, можно поднять до абсурда бдительность, закрывая, таким образом, путь к любому проявлению самостоятельной мысли. И очень важно в этой басне было убедить народ в том, что нехватка товаров и плохие урожаи вызываются не недостатками самой системы, но сознательным вредительством врагов. А с ликвидацией иностранных лазутчиков и внутренних врагов наступит всеобщее изобилие и мир» (4; 283).

В тоталитарном государстве правящая партия становится мас­совой. Но власть принадлежит только партийной верхушке - пар-тократии, номенклатуре, «внутренней партии» по определению Дж. Оруэлла. Складывается форма неограниченного господства немно­гих, которые, представляя себя выразителем интересов масс, нару­шают не только их гражданские права, но и права человека.

Подавление личности в условиях тоталитарных режимов - нор­ма. Тоталитаризм все сферы жизни подчиняет государственному началу, стирает различие между государством и гражданским обще­ством. Во главе общества находится руководящая партия, опреде­ляющая и направляющая все развитие общества. Общество начинает представлять собой своеобразную пирамиду: на вершине вождь и «внутренняя партия», которая через различные массовые организа­ции - местные органы власти, массовую «внешнюю» партию, ар­мию, профсоюзы, творческие союзы, систему просвещения, общественные организации проводит свою политику и свои реше­ния в жизнь, в массы, находящиеся в основании этой пирамиды.

Таким образом, тоталитарный режим является высшей фазой органического саморазвития массового общества, в котором массо­вая ментальность проявляется не только на бытовом уровне, не в отдельных политических акциях, а конституируется в систему го­сударственной власти.