Художественная культура Африки

Прежде чем рассматривать эту тему, необходимо оговорить, что обычно, когда речь идет об «африканском искусстве», подразуме­вают проявления художественной культуры населения не всего континента Африки. Север Африки весьма органично связан с культурой арабского мира, да и с культурами Средиземноморья как в отдаленном прошлом, так и в наши дни. Поэтому - собственно «африканское искусство», так или иначе, связывается с Африкой к югу от Сахары, с обширными пространствами, населенными пре­имущественно негроидами, людьми негроидного расового типа. Отсюда и общеупотребительное наименование - «Черная Африка».

В силу значительной неосведомленности мы часто либо почти ничего не можем сказать об Африке и ее духовных ценностях, либо ограничиваемся какими-то общими словами: «негры», «там-тамы», «магия», «идолы» и т. п. Все это очень поверхностно и весьма далеко от действительности. Она - эта действительность - отличается ис­ключительным богатством и многообразием форм и проявлений того, что мы и называем «искусство». Понятие это неотделимо от представлений о «красивом», которое и для нас самих, хотя и привычно, но не всегда легко определимо. Тяга к гармонии и яркому, образному, убедительному и очевидному соответствию представлений «хорошо» и «плохо» тому, что мы видим и слышим вокруг себя в природе и среди людей, к соответствию созданного природой и людьми - вот во многом проявления представлений о «красивом» и «некрасивом». Гармония, внешнее и внутреннее со­ответствие, соизмеримость - это «красиво», это - «искусство» (ес­ли это создано людьми), отсутствие соразмерности - «некрасиво», лежит за рамками «искусства». Определить это в конкретных фор­мулах трудно. Зато в любой культуре вырабатывается и передается из поколения в поколение свое представление о «красивом». И то, что «красиво» для одних культур и народов, может оказаться неприемлемым для других.

Так долгое время относились в Европе и к достижениям народов Африки, потому что они были непонятны, непривычны, не соот­ветствовали критериям красивого, принятым в искусстве европей­ских стран и народов, хотя в собственном историческом прошлом Европа имела очень похожий на африканский «язык» художествен­ных образов (в музыке, в литературных жанрах, в изобразительном творчестве). Это совпадение или близость Африки и Европы отно­сится к поре первобытности. Лишь становление цивилизации в Европе выводит искусство на иные пути, превращая его в принад­лежность и жизненную среду высших слоев рабовладельческого и феодального общества.

Отделившись от мира Средиземноморья около двух тысяч лет назад постепенно высыхавшей Сахарой, Африка во многом стала следовать по особому историческому пути, который к концу XIX века, к началу этапа европейской колонизации привел к оформле­нию устойчивого образа культуры, весьма непохожей ни на что в мире и, прежде всего, на культуру Европы.

«Открытие» Африки европейцами происходило, в целом, на протяжении XIX- первой половины XX века как насильственное включение в экономику, государственное устройство, систему об­разования, как навязывание языка и образа мышления со стороны европейцев. Это явление известно как колонизация. Однако сама Европа брала от Африки не только сырье, рабочую силу, воинские контингента для ведения собственных войн и того же колониаль­ного управления. В самом начале XX века наблюдалось удивитель­ное явление: артистические, художественные круги в Европе увлеклись культурным наследием африканцев. Экзотика, необыч­ность африканского искусства вошли в моду. Первыми к творчеству африканцев как источнику вдохновения обратились живописцы и скульпторы круга П. Пикассо, А. Дерена, Ж. Барака. Первыми среди искусствоведов на эстетические достоинства африканской скульп­туры обратили внимание русский исследователь В. Марков (В. Мат­вей) и немецкий К. Энштейн в 1914-1915 гг. Непосредственно перед Первой мировой войной и сразу после нее в моду входят и элементы африканской музыки, уже синтезированные в джазе американских негров. Постепенно некоторые заимствования про­никают в область дизайна (одежда, ювелирные изделия и т. д.).

Европейцев' до поры до времени привлекает в художественных традициях Африки прежде всего необычность, которая дает импуль­сы ориентированной на бесконечные поиски нового, неизведанного цивилизации Запада. В начале XX века это находит отражение в формальном подобии эстетики африканского искусства, опериру­ющего чистыми геометрическими формами, объектами и образами, поискам европейской эстетики в условиях научно-технической революции с нарождающимся культом техники, строящейся по законам математики, геометрии, механики. Осознанно или неосоз­нанно это-то и привлекло в африканском искусстве художников Европы. В то время как Эйфелева башня с ее геометрией двух симметричных экспонент стала эстетическим символом Запада, в очевидной, но весьма поверхностной геометрии африканской скульптуры европейские авторы разглядели возможность совмещать образы элементов машин с образами человеческих лиц и фигур. Внутреннее содержание эстетики африканского искусства на тот момент европейцев не интересовало. Но по мере нарастания в Европе внутреннего сопротивления крайним проявлениям покло­нения «идолу техники», по мере развертывания собственно духов­ных исканий в европейской культуре в 20-30-х гг. XX века намечается и новый поворот интереса к африканцам и их искусству.

Характерным примером может служить образ Лиса в известной сказке А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц». Есть основания предполагать, что образ Лиса навеян автору знакомством с мифами догонов. Бледный Лис - Йуругу - выступает в качестве одного из основных персонажей преданий об устройстве мироздания.. Дейст­вие сказки происходит в Сахаре, в Африке, в местах, где бывал и сам А. де Сент-Экзюпери, неподалеку от места обитания хранящих многие загадки догонов. Появление рассказов о догонах в Европе в 1930-е годы вызвало подлинный переворот в культурных и научных кругах. Кстати, и образ баобабов в сказке вполне соответствует образу этого дерева и его месту в культуре жителей африканской саванны. В Западной Европе и в Северной Америке на фоне неуклонного технического прогресса, роста положительных знаний о мире и в то же время беспрерывных конфликтов, переходящих в мировые войны, в течение всего XX века ощущалась тяга к пред­ставлению о мистической предопределенности хода жизни, к поиску знаков и символов неведомой судьбы, ожидание трудно предсказуемых, но судьбоносных событий, источником которых бы выступали не сами люди и не Бог, а Космос с его неведомыми обитателями. Отсюда - интерес к чуждым системам верований и, в частности, к догонам и бамбара с их удивительными мифами, напоминающими элементы квантовой физики. Загадка всегда манит и привлекает.

В 30-40-х годах XX века Запад знакомится с поэзией получив­ших европейское образование африканцев (Л.С. Сенгор; Э. Сезар, который, будучи антильцем, тем не менее, впитал многие черты «афроевропейской литературы»). В 50-60-е годы начинается бум в африканской прозе. Этому способствуют борьба за независимость в колониях и начало осознания своего места в окружающем мире после обретения свободы.

Во многом под воздействием СССР и его союзников культура молодых африканских стран приобретает всемирную поддержку и распространение. Одним из проводников этого процесса выступает ООН и его специализированный на сфере культуры и гуманитарных программ орган - ЮНЕСКО. Как раз в годы, близкие к обретению независимости африканскими странами, а рубежом считается «Год Африки» - 1960 г., когда независимость получили 17 государств континента, широкое распространение получают идеи панафрика-низма. Речь идет о стремлении формировать единую африканскую культуру и единую африканскую государственность. Эти идеи так или иначе сопряжены с социалистической идеологией (в ее более или менее радикальных формах), а также с концепцией негритюда. Это учение принадлежит выдающемуся общественному деятелю Африки, внесшему огромный вклад в мировую культуру, Л.С. Сен-гору, бывшему президенту Республики Сенегал. Развивая представ­ление об особом психологическом складе африканских негров, Л.С. Сенгор призывал деятелей африканской культуры и политики не копировать опыт Европы, опыт Запада, а искать самостоятельные пути существования в современном мире, отвечающие особенно­стям африканцев. В условиях раскола мира на два блока («Восток» и «Запад») учение Л. Сенгора встречало неоднозначную реакцию в мире и в нашей стране, где его воспринимали как попытку расколоть круг стран, симпатизирующих опыту социалистического строитель­ства в СССР.

Однако теперь, в XXI веке, можно с уверенностью сказать, что поэт и философ Л.С. Сенгор предугадал фундаментальную проблему наших дней - оспоримость исторического опыта Европы и возмож­ность построения иных отношений с Природой, с окружающим миром. Об этом говорят ученые-экологи и обществоведы Запада. Об этом свидетельствует «Декларация об устойчивом развитии», подписанная главами государств в Рио-де-Жанейро в 1993 году.

Осознание идеи возможности другого мира, другого порядка на Земле - без насилия, без конфликтов, на основе баланса интересов людей, людей и Природы - пронизывает так или иначе все совре­менное художественное наследие Африки и тем обогащает мировую культуру, задавая в ней новые и, возможно, спасительные тенден­ции. По сути, романы, повести, стихи, музыкальные произведения, картины, скульптуры, инсталляции, архитектурные сооружения, рожденные в Африке на основе этих идей в последней трети XX века, формируют образный код новой цивилизации, отличной от признаваемой.за бесспорного лидера цивилизации Запада. Доступ­ность и понятность этих произведений искусства способна обеспе­чить поиск новых направлений развития Человечества в целом. Здесь самое время отметить, что русская народная культура имеет, как это ни удивительно, много созвучного с культурой африканцев, на что обратил внимание, например, французский журналист и общественный деятель Ж.-Л. Гуро в своих статьях «Россия это - Африка» и «Африканская душа в России» (конец 1990-х гг.).

Более того, ряд публицистов и ученых утверждают, что XXI век будет именно «веком Африки». При этом во многом имеется в виду духовный кризис, господствующий в массовой культуре Запада и при этом - огромный нереализованный в мировом масштабе по­тенциал африканских культур, в рамках которых бурно развиваются искусство, литература, музыка и другие формы проявления духов­ной активности людей.

Фактическим признанием вклада африканского искусства в мировую культуру выступает и появление африканских собраний в крупнейших музеях мира: «Метрополитен» в Нью-Йорке, «Государ­ственный Эрмитаж» в Санкт-Петербурге и др. Большой проект по созданию музея мировой культуры с участием коллекций произве­дений африканского искусства осуществляется в Париже.