Армия Римской Империи II в.
Одновременно с преобразованием государственного аппарата происходили преобразование армии и укрепление имперских границ. В истории римской армии первостепенное место занимает деятельность Траяна и его преемника Адриана, на личном опыте убедившихся в слабости римской армии и недостаточности оборонительной линии.
Отказавшись от наступательной политики, Адриан, «восстановитель и умножатель мира» (restitutor et locupletor orbis terrarum), все свое внимание сосредоточил в первую очередь на обороне страны и реорганизации армии. Достаточно посмотреть на любую карту Римской империи II в., чтобы иметь представление о колоссальной работе, произведенной римлянами по укреплению границ, постройке валов, возведению крепостей, устройству лагерей и пр. Остатки валов сохранились не только по Рейну и Дунаю, но и в далекой Англии и Шотландии (vallum Hadriani, vallum Antonini).
Следы законодательства императоров II в. в отношении армии имеются в юридических памятниках, сохранивших отдельные параграфы военных уставов Траяна и Адриана, служивших образцами для императоров более позднего времени. В дошедших до нас статьях речь идет главным образом об отставках и отпусках и перечисляются различные меры наказания, налагаемые за нарушение военной дисциплины — дезертирство, непослушание или оскорбление начальников, шпионаж, бегство к врагам, небрежное отношение к своим обязанностям, леность, пьянство, дерзость (vel segnitiae crimen, vel contumaciae, vel desidiae) и пр. «Совершаемые военными чинами проступки могут быть двоякого рода: собственно военные или общегражданские» (propria aut cunu ceteris communia).
Отсюда и наказания, налагаемые на военных чинов, совершивших тот или иной проступок, бывают двоякого рода — общегражданские и чисто военные. Военным проступком в собственном смысле (militum delicta) считается «нарушение закона солдатом, как таковым» (quod quis uti miles admittit). Самым тяжелым преступлением с точки зрения воинского устава считалось злостное дезертирство во время войны и оскорбление начальства. То и другое каралось высшей мерой наказания — смертью. «Солдат, потерявший во время войны оружие или его продавший, подлежит смертной казни» (capite punitur).
«В отношении тех, кто ранил себя и пытался причинить себе смерть каким-либо иным путем, император Адриан предписывает устанавливать мотивы подобного рода поступка (ut modus eius rei status sit). И в случае, если выяснится, что покушавшийся предпочитал смерть жизни вследствие нестерпимой боли, беспросветной тоски (taedio vitae), безумия гаи позора, то он не подлежит наказанию. Если же ничего подобного не обнаружится, то виновный с позором изгоняется из армии и подлежит высшей каре. Уличенные в пьянстве и разврате смертной казни не подлежат, но понижаются по службе» (militiae mutatio irroganda).
Разнообразие преступлений, суровость налагаемых на провинившихся кар и частые напоминания об этом свидетельствуют, что римская армия во II в. была далека от того идеала, который рисовался императорам «счастливого периода». Трусость, леность, дезертирство, самокалечение, оскорбление начальников словом и действием, разврат, пьянство, игры, спекуляции и масса подобных пороков подрывали боеспособность римской армии и заставляли Антонинов изыскивать меры оздоровления войска.
С переходом от наступления к обороне задачи армии расширились и усложнились; армия превращалась в охранительную силу, защищавшую римские границы от набегов варваров и приобщавшую окраины к римской культуре, вербуемую по преимуществу из жителей данной местности. С Траяна и Адриана римская армия теснее связывается с определенным районом, превращаясь в по- луоседлую армию военных поселенцев на границах. Вытекавшая из этого опасность потери боеспособности и «омужичения» предупреждалась методическими упражнениями, военной дисциплиной, внушением солдатам сознания социальной важности их службы (munus) и запрещением до окончания срока службы и перехода в разряд ветеранов приобретать земли в тех провинциях, где солдаты отбывали службу.
Сами императоры показывали пример военной дисциплины, выносливости и сознательного отношения к службе, совершая трудные переходы по холодным и суровым местам Германии или по раскаленным пескам Египта. «Адриан, — повествует Дион Кассий,— старался во всем быть образцом для своего войска. Он проявлял интерес не только к тому, что касалось оружия, военных машин, рвов, валов и т. д., но исследовал и изучал также и то, что имело отношение к отдельному солдату: его образ жизни, жилищные условия, его нравственный уровень. Это относилось как к рядовым, так и к командному составу. Все, что казалось отжившим и потерявшим свой смысл, он устранял или изменял. Себя самого он тренировал во всех видах боя. Отличавшихся он награждал, а всем остальным указывал то, что они должны делать, чтобы служить всем примером; он сам вел исключительно строгий образ жизни. Большей частью ходил пешком или ездил верхом на лошади и только в редких случаях пользовался четырехколесной повозкой.
Коротко говоря, за время своего пребывания у власти он сумел и словом и делом так поставить и воспитать армию, что его военный устав еще до сих пор сохраняет свою силу как образец военных порядков».