Теокосмизм и космологическая зависимость человека
Установка, согласно которой в центр мироздания помещался человек, всегда именовалась антропоцентристской. Знаменитые слова у античного софиста Протагора - «Человек есть мера всех вещей» - абсолютное ее выражение. Человекоразмерность становится одной из эталонных характеристик такого мира. Взаимодействие косной и органической природы, живого и неживого рассматривается с точки зрения человеческих потребностей, норм, идеалов, притязаний. Человек, соответственно, полагается основной и величайшей ценностью мироздания и Вселенной.
Однако, кроме антропоцентризма, при рассмотрении человека можно встретиться и с другими ориентациями. Это и натуралистическая ориентация, исходящая из культа природы, так называемый природоцентризм, и связанный с ним принцип натурализма. Здесь человек - дитя природы. Все его просчеты и недостатки так же правомерны и естественны, как и любые другие природные процессы. Это и космоцентризм - мировоззрение, указывающее на определяющее, детерминирующее влияние космоса, а также на «растворен-ность» человека в космических влияниях. Именно космические стихии осуществляют справедливое возмездие, возвеличивая универсальный закон всеобщего воздаяния.
В современной литературе можно встретить и термин «теокосмизм», означающий разум космоса или космический разум. Иногда именно апелляции к этому высшему космическому разуму оказываются последней инстанцией при аргументации по поводу необходимости нового качественного развития человека и человечества в целом, его места во Вселенной. Высший космический разум как беспредпосылоч-ное начало принимается за основную предпосылку, инициирующую активность, бесконечность движения и развития, одухотворенность всего и вся. Все менее л менее пренебрегают прогнозами о влиянии теокосмическрй идеи на планы и замыслы политиков, а также отдельных лиц в их обычной жизненной суете, разделенных по знакам зодиака и отнесенных по дате своего рождения к тем или иным годам, имеющим судьбоносные характеристики, связанные с повадками магического животного. Взаимодействия человека и космоса были предметом пристальных размышлений ученых всех времен и народов. Космологии Аристотеля и Птолемея, астрономические системы И.Кеплера (1571- 1630), Коперника и Галилея были направлены на изучение Вселенной. Кеплеру, например, принадлежит труд с примечательным названием «Гармония мира». Идея гармонии мира и образ Солнца, находящегося в центре мира, объединяли и древнюю тайную мудрость герметизма, и новое видение мира, связанное с деятельностью прогрессивных ученых. Принцип, используемый Дж.Бруно (1548-1600), а также Коперником, что Земля есть некоторый организм, части которого вынуждены двигаться вместе со всем целым, по свидетельству П.Фейерабенда, мог быть взят из герметической философии. Коперник однажды упоминает имя Гермеса^ Трисмегиста, обсуждая положение Солнца, а именно: «Однако в центре покоится солнце... которое Трисмегист называет видимым Богом». Поразительно, что уже в древней герметической фидоев*-фии фиксируется совершенно правильное восприятие гели^Цйм-трической Вселенной, которое основывается на весьма отлйч-нюй от научно-рациональной в современном смысле этого слова аргументации. Однако для обоснования гелиоцентричности Военной европейской цивилизации потребовался длительный путь, йдэдав* ляемый веками и множеством заблуждений,
Космологическая зависимость человека была центральной проблемой для ученых-магов средневековья. Так, система Агриппы была построена на известном герметическом принципе - как высшее влияет н^ низшее, так и низшее влияет на высшее только в меньшей степени. Он был уверен, что мир имеет троякий характер:
стихийный, небесный'й интеллектуальный. Все низшее управляется высшим и от него получает свою силу. Скрытые свойства, получаемые вещами через посредство звездных лучей, могут быть найдены лишь путем догадки и опыта. Тот, кто хочет постичь мироздание, должен прежде всего знать, что всякая вещь тяготеет к себе подобной и всем своим существом притягивает к себе подобную. Это взаимное согласование древние греки называли «симпатией». Закон симпатии и антипатии имел значение еще в философии неоплатоников. Агриппой он был введен в ранг всеобщего закона природы и более двух столетий служил объяснительной моделью всех явлений. Так, понятая магия получила название «натуральная философия».
Объяснительной моделью взаимодействия человека и Вселенной было соответствие микро- и макрокосма. Человек есть микрокосм и заключает в себе все элементы. Числа, меры, движения. Мир- это макрокосм. Все однородное находится в условиях взаимного обмена, высшее господствует над низшим, но и низшее может действовать, привлекая к себе силы высшего. Поэтому магические операции основываются на действии единого всеобъемлющего закона природы, на целесообразном приложении сил природы. В этом суть великой реформации Агриппы, который хотел, чтобы ученых-магов считали не чернокнижниками, но носителями «высочайшей и священнейшей науки, постигающей законы взаимовлияния Вселенной и человека».
Известный под псевдонимом Парацельс немецкий врач и естествоиспытатель Филипп Ауреол Терфраст Бомбает фон Гогенгейм (1493-1541) опирался на астрологию и алхимию, основывался на глубочайшем знании природных процессов. Мировоззрение Пара-цельса было насквозь пронизано принципом аналогии: микрокосм уподоблялся макрокосму, человек - Вселенной, его органы - небесным светилам: сердце - Солнцу, мозг - Луне, печень - Сатурну, почки - Юпитеру. Аналогии были распространены и на отношения между человеческими органами, растениями и минералами, а растения и минералы соотносились с небесными светилами. Из многовековой практики алхимии Парацельс использовал аналогию, согласно которой ртуть соответствовала духу, соль - телу, сера - душе. Поэтому от любого заболевания он разыскивал лечение в природе. Он видел мир как сплетение и взаимосвязь различных возможностей.
Известный, философ-утопист Т.Кампанедла (1568-1639) был известен не только как автор «Города Солнца», но и своей книгой «Об ощущении вещей и магии». Будучи уверенным, что «все наши действия возможны при условии действия неба», он очень высоко ценил астрологию и считал ее вполне научным занятием.
В фигуре знаменитого немецкого астронома И.Кеплера также сочетались характеристики ученого современного типа, который размышлял над законами космического механизма, и тяга к древним знаниям и идеям. Он увлекался астрологией, составлял гороскопы и всячески пропагандировал идею взаимного влияния небесных светил. Это весьма приемлемая и для современной науки идея о взаимодействии планет, имеющая свои корни в натурфилософии античности, давала плоды в астрологических гороскопах многих эпох. Как сообщают исследователи, именно Кеплер ввел термин «инерция» для обозначения «лени» планет. Идея относительной гармонии мира, которую могут воспринимать мудрецыс особо тонким слухом, привела Кеплера к созданию его знаменитого произведения «Гармонии мира» (16г9). В наследство современной науке это произведение оставило математически точную зависимость между временем обращения планет вокруг Солнца и их расстоянием от него. Это так называемый третий закон Кеплера. Два других известных закона гласят: планеты движутся вокруг Солнца не по идеально круговым орбитам, как это представлялось Аристотелю, Птолемею, да и Копернику, а по эллиптическим; в движении планет по орбитам вокруг Солнца установлена неравновесность.
И хоть учебник коперниканской астрономии, опубликованный Кеплером, был внесен в «Индекс запрещенных книг», именно эпоха Ренессанса могла похвалиться тем, что была создана научная астрономия и произведена демаркация между астрономией и астрологией..
Великие открытия, среди которых гелиоцентрическая система Коперника, теория эволюции путем естественного отбора Дарвина и психоанализ Фрейда, сыграли свою роль в низвержении человека с высот, отражаемых сначала античной формулой: «Человек - мера всех вещей», а затем и ренессансным убеждением: «Человек - творец и венец творения». Бурное развитие науки и техники и устрашающие негативные последствия этого развития способствовали возникновению противоположной антропоцентризму ориентации, рассматривающей человека как одну из геологических сил,' наряду с прочими. Дезантропоцентризм лишал человека его командного места и положения, заставлял задуматься о последствиях ничем,неограниченного произвола. Вместе с тем Дезантропоцентризм растворял человека в бесконечных взаимодействиях Вселенной, акцентировал принципиальную случайность его деятельности, принципиальную зависимость от игры космических стихий.
Современное мышление отталкивается от уровневого подхода к пониманию Вселенной, который означает, что доступная нам природа расчленяется на ряд взаимосвязанных, но относительно самостоятельных уровней. Выделяется микромир, описываемый законами квантовой механики; макромир, в котором действуют законы классической Механики; мегамир, связанный законами теории относительности и релятивистской космологии. Для разных структурных уровней характерны особенные проявления пространственно-временные отношений, различные виды движения. Наш земной мир рассматривается как эталонный, и мы являемся наблюдателями и свидетелями процессов определенного вида. Процессы других типов протекают без свидетелей.
Абстрактная возможность переноса (экстраполяции) земных (геоцентрических) представлений на всю Вселенную породила установку на геоцентризм. Она основана на убеждении, что мир однороден, и та часть, которая познана в координатах земного бытия, универсальна в своих физических параметрах и применима для описания всей Вселенной. Иными словами, утвердилось весьма проблематичное представление, что во всем мироздании действуют закономерности, аналогичные познанным (земным). Последовательное проведение идеи неисчерпаемости материи требует отказа от геоцентризма и признание негеоцентризма, т.е. признание возможности мира с отклонениями от универсальных законов земного образца. Логическим следствием негеоцентризма становится вывод о возможности существования множества онтологически разных миров, каждый из которых представляет собой тип объективной реальности. И именно из принятия идеи бесконечности Вселенной следует предположение о том, что в процессе дальнейшего познания объективной реальности человечество, возможно, столкнется с ее диковинными, парадоксальными проявлениями, радикально отличающимися от известных нам ныне.